"Частицы безумия" Глава 2. Остатки чужих воспоминаний.

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: Частицы безумия
Вычитка: не вычитано
Пейринг: альтер!Россия/альтер!Англия, Россия/Англия, остальные пробегали
Рейтинг: R
Жанр: Слэш (яой), Ангст, Юмор, Драма
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Попытка Англии создать свою усовершенствованную копию, разумеется, обернулась не так, как хотелось. Кто мог знать, что у двойника будут свои собственные чувства и желания, которые разительно отличаются от чувств его хозяина? И что, если эта копия начнет всеми силами отстаивать свое право на самое сильное чувство – любовь?
От автора: Да-да-да, начало, само собой, самое что ни на есть банальное, но на то оно и начало...
Предупреждение: ООС

Глава 2. Остатки чужих воспоминаний.

Оказавшись в гостиной, Артур тут же направился к шкафу, после чего поманил двойника за собой:
- Давай, иди сюда, тебе нужно переодеться, - зарывшись в тряпки по пояс, крикнул Керкленд. – Ты же не можешь продолжать ходить в этих лохмотьях! Вдруг тебя кто-нибудь увидит? – достав, наконец, несколько вещей из своего гардероба, Англия положил их на диван. Ему, конечно, было немного жалко отдавать эту одежду, но она, увы, не подходила Керкленду по цвету: бледно-розовая рубашка, фиолетовая жилетка и бежевые брюки совсем не шли ему к лицу.
Мартин приблизился к дивану и взял вещи в руки, желая примерить их, но Артур жестом остановил его:
- Сначала прими душ, - посоветовал он. - Белье возьмешь в верхнем ящике этого шкафа. После того, как все сделаешь, подойдешь наверх, там я приготовлю тебе комнату, хорошо?
- Да, - утвердительно кивнул двойник.
Керкленд довольно вздохнул и, бормоча что-то под нос, вышел из гостиной. Мартин же остался один. Он чувствовал себя… странно. Для того, кто появился на свет меньше суток назад, он увидел и узнал слишком много. Голову переполняли разные мысли и чувства, которые он не до конца понимал, однако это не мешало ему выполнить просьбу Керкленда относительно душа.

Оказавшись в ванной, Мартин устало прислонился к кафельной стене и принялся прокручивать в голове все те немногие воспоминания, что выпали на его долю…

- Хе-хе-хе, посмотрим, что скажут эти идиоты, когда увидят мой шедевр! – пьяно посмеиваясь, Артур выкладывал на столе будущие части тела своего двойника. – Я плохой повар? Ха, исправим! – при этом он вылил на собранное тело бутылку какой-то жидкости, по всей видимости, зелья. – Грубый? Ох, бросьте! – теперь на стол полетела какая-то старинная бумага, которая, едва коснувшись копии, рассыпалась в пепел. – Плохой ухажер? Подумаешь! – букет фиалок отправился следом за бумагой, превратившись в светящуюся пыльцу. – Чопорный? Да никогда в жизни! - несколько бабочек в стеклянных шарах засветились и стали каплями серебристой жидкости. – Я никогда таким не был, ха-ха! А теперь они сами в этом убедятся!
С этими словами британец, пошатываясь, побрел к шкафу и начал активно искать там что-то:
- Вот же черт… и куда я дел эту душу?... Ах, вот она… ха-ха, вот ты мне и пригодилась! – оскалился Керкленд. – Кто бы мог подумать, да? Столько лет прошло… я почти о тебе забыл! Но, как видишь, я не такой уж старый корсар, и все-е помню… Я обещал сохранить тебе жизнь, м? Да-а… но мне не удалось… Глупо вышло с этой стажей!… Откуда я мог знать, что они найдут потайную дверь?!.. Я даже не успел их остановить!... – англичанин встряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. – Ну да ладно, ведь сейчас… я дам тебе кое-что получше… Новая жизнь, новое тело… согласись, что это тоже неплохо!..

После этого Артур со всей силы вонзил острый кристалл в грудную клетку двойника. От него сразу же распространилась ударная волна, чуть не сбившая британца с ног, а подвал озарила ослепительная вспышка, из-за которой Англия закрыл лицо локтем. Когда все стихло, он с трудом сосредоточился на произошедшем:
- Ха, я так и знал, что все получится! – подскочив к столу, Артур радостно принялся ощупывать копию. – Ах… он… теплый, ха-ха… - Керкленд судорожно схватил небольшое зеркало и поднес его ко рту своего творения – на стекле тут же образовались маленькие капельки. – У меня действительно получилось… - отложив зеркало в сторону, Артур погладил двойника по голове. – Эй… эй, очнись… - ласково шептал он. - Ты меня слышишь? Слышишь ведь? – мужчина заворожено наблюдал за тем, как веки его копии дрогнули и из-под светлых пушистых ресниц показались огромные и неестественно яркие голубые глаза. – Бог мой… ты действительно ожил, ха-ха… - помахав рукой перед замутненным взглядом двойника, Керкленд убедился в том, что тот реагирует.
- Снова… здесь… - прошептал он.
Однако Артур не придал этому лепету значения:
- Это твоя колыбель! – взволнованно пояснил англичанин. – Здесь ты родился!
- Я?…
- Да, и ты – мое творение! Взгляни! – британец протянул копии зеркало. – Одно лицо!
Двойник непонимающе посмотрел на свое отражение. Потом на Керкленда.
- Я понимаю…
- Замечательно! – пошатываясь, Англия взобрался на лестницу, прислоненную к книжному шкафу. - Благодаря тебе все увидят, что я на самом деле гораздо… - но тут лестница начала терять равновесие, - …а-а!
Шкаф обрушился с оглушающим грохотом. На Артура обрушился, разумеется. И поэтому лежал он себе неподвижно, подрыгивая ногой время от времени, ровно до тех пор, пока Мартин не оклемался от своего оживления и не решил, что нехорошо бросать создателя в таком виде. Просто потому что это не эстетично.
Так Англия оказался на диване в гостиной.

Позже, осмотревшись, двойник заметил, что кругом царит полнейший беспорядок, который по необъяснимым причинам раздражал его до дрожи. Поэтому, найдя в подвале какие-то лохмотья, Мартин закутался в них, посчитав неприличным брать без спроса вещи Артура, и принялся убирать дом. Что-то внутри него кричало о том, что так правильно. Лишь тогда, когда вокруг сияла абсолютная чистота, копия успокоился, но почти тут же почувствовал непреодолимое желание пойти на кухню и испечь что-нибудь. Просто потому что хотелось.
Ну, а что было дальше уже известно.

Однако, в тот момент, когда Артур очнулся и с ужасом посмотрел на него, Мартин понял, что тот не так уж и рад тому, что создал его. А это было угрозой. Смертельной угрозой. Но умереть, не успев прожить и дня, двойнику вовсе не хотелось. Поэтому в его светлой голове проскользнула мысль о том, что если Керкленд предпримет попытку убить его, то… Мартин сделает это первым.
Но так как Артур такой попытки не предпринял, он решил и дальше косить под дурачка. В конце концов, не стоит открывать все свои карты раньше времени.

Проведя ладонью по волосам с персиковым оттенком, двойник залез в набранную ванну и затих, позволяя горячей воде принять его в свои объятья.
Приятно… чем-то напоминало его состояние до того, как Артур выдернул его из привычного забвения. И хотя новое тело казалось ему немного непривычным, Мартин был доволен – мир вокруг наконец-то изменился. К тому же это куда интересней, чем неприкаянно болтаться внутри стекляшки.

Закончив с душем, копия неуверенно натянул на себя костюм Керкленда и взглянул в зеркало: смотрелось довольно сносно. Но чего-то не хватало. Какой-то детали. Взглянув по сторонам, Мартин заметил атласный пояс халата. Как раз то, что нужно! Спустя минуту на его шее красовался ярко-голубой бант. Великолепно.

- О, я вижу, ты закончил, - довольно осмотрев результат, заключил Англия. – Отлично. А я как раз подготовил твою комнату.
Мартин воодушевленно шагнул внутрь и осмотрелся - вроде все в порядке, все есть: кровать, шкаф, зеркало, лампы и кресла, но…
- А почему окно закрашено? – тихо поинтересовался двойник.
- Эм… - стушевался Артур. – Понимаешь… я подумал, что тебя могут увидеть с улицы и решил подстраховаться. Не думаю, что кто-то должен знать о твоем присутствии – расспросы мне ни к чему. Но ты не расстраивайся – это только на первое время, потом я что-нибудь придумаю.
- Хорошо, - покорно согласился копия, присев на край кровати.
Повисла небольшая пауза, которую вскоре прервал Керкленд:
- Кхм-кхм… Ну, что ж… раз ты будешь жить здесь, то тебе нужно осмотреть дом, да? – поймав в голубых глазах собеседника искру интереса, Англия поманил его в коридор. – Пойдем.

Вскоре двойник запомнил расположение всех комнат и вещей в доме англичанина, но тут, проходя мимо тумбочки в коридоре, наткнулся на фотографию в рамке:
- Артур, а что это?
Керкленд обернулся:
- Это? А… это общее фото с последней мировой конференции.
- О, я вижу тебя… м-м… еще парень в очках… А вот тут какой-то с розой… и еще такой высокий, в шарфе…
Тут сознание Мартина пронзила вспышка. Воспоминание. Но все как в тумане: жесткий стол под лопатками, привкус алкоголя во рту и Он – нависающий над ним, опаляющий его лицо своим жарким дыханием. И у него… очень красивые глаза. Так близко… слишком близко. Безразличных людей так близко не подпускают.

Я… Я помню это лицо! Я его знаю! Но… никак не могу понять, откуда? Я никак не мог видеть его – я появился на свет только сегодня ночью… Но я его помню, это точно!

- Мартин? Все нормально? – увидев изумление на лице своей копии, поинтересовался Керкленд.
- Этот человек… - мужчина указал на изображении России. – Кто он?
- О-о-о, - Артур вымученно закатил глаза. – Это – самый страшный, самый двуличный и жестокий тип из всех, кого я знаю. Иван Брагинский. А что?
- Да так… просто интересно, - сразу же солгал двойник. – А он и правда такой чудовищный, как ты говоришь?
- Пф-ф, это я еще мягко выразился. На самом деле он еще хуже.
- Но у него совсем не злое лицо. Он улыбается…
- Ха! Да он так же будет улыбаться, затягивая петлю на твоей шее. Поверь, Россия не тот, кем кажется. И вообще, чего это ты им так заинтересовался?
- Извини…
- Ох, ладно.
- А расскажи мне об остальных?
Керкленд вздохнул, но потом благодушно улыбнулся:
- Ну-у… хорошо. О ком ты хочешь знать?

После этого они весь вечер просидели на диване в гостиной – Артур рассказывал разные истории о тех, кто интересовал Мартина. Тот увлеченно слушал, ведь у него самого воспоминаний не было, а иметь их так хотелось! Однако… иногда, когда Керкленд увлекался своим рассказом, в голове двойника словно вспыхивали огоньки. Он мог вспомнить даже то, чего Англия ему и не говорил вовсе. Поэтому с каждой новой деталью, с каждым словом Артура, Мартин словно набирался сил, заполняя пустоту внутри себя чужими чувствами и мыслями. К ночи он был полон сил и сверкал счастливыми голубыми глазами; уже выходя из комнаты, он улыбнулся, обнажив белоснежные зубы:
- Можно я оставлю себе эту фотографию?
- Что? Неужели тебе понравились все эти… эм, мои коллеги? – ухмыльнулся Керкленд.
- Ну… нет, просто интересно.
- Да пожалуйста, бери - не жалко.

Мартин спрятал фото в карман и, пожелав британцу спокойной ночи, поспешно удалился в свою комнату. Закрыв за собой дверь, двойник тут же сел за письменный стол, включил лампу и, достав листок, принялся рассматривать его. А если точнее – Россию, миролюбиво возвышающегося над остальными.

«Это лицо… - Керкленд ласково провел пальцем по изображению, - оно идеально! Я не понимаю, как Артур может ненавидеть человека с таким лицом! Он же просто великолепен! …Глупый Артур. Он ничего не понимает. А я понимаю. Я просто обязан увидеть этого Россию вживую! – Мартин приложил руку к кристаллу на груди. – Какое странное ощущение…»

Это чувство было для него чем-то новым, но он никак не мог знать, что оно значит, хотя ответ предельно был прост – любовь с первого взгляда, разгоревшаяся из остатков чужих воспоминаний.

@темы: Россия, Англия, Графомания, Фанфик: "Частицы безумия", Hetalia

---

Фанфик: "Дай прикурить"

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: Дай прикурить
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Англия/Россия, упоминается Америка
Рейтинг: PG-13
Жанр: Слэш (яой), Романтика, Ангст, AU
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: AU. Артур и Иван – военные-контрактники. Во время привала их отряда Керкленд добывает сигареты, но Брагинский оставляет его без спичек, требуя взамен кое-что неожиданное.
От автора: Я ехал в поезде, и, разумеется, мне было скучно, но неожиданно мой любимый внутренний голос тоскливо вздохнул и сказал: «Дай прикурить…»
П.С. Автор не курящий. Совсем. И никому не советует. Это просто спонтанная мысль.
Предупреждение: ООС




- Дай прикурить, - требовательно попросил Керкленд, повернувшись к русскому. В этом забытом Богом городке британец едва сумел достать для них сигареты, но спичек, как назло, больше нигде не было. Брагинский использовал последнюю, чтобы закурить самому.
- Не дам, - меланхолично затянувшись, потянул Иван и выпустил дым прямо в лицо англичанина.
- Черт возьми, я добыл эти сигареты! – рассвирепел блондин. - Ты был обязан оставить мне прикурить!
- Это ты мне теперь по гроб жизни обязан, забыл? – ухмыльнулся русский. – Ведь это я спас твою шкуру от участи этого американского молокососа.
- Брагинский! – возмутился Артур. – Он итак уже умер! Не мог бы ты не оскорблять его хотя бы сейчас?! Сколько я вас знал, вы всегда цапались, но… черт… он все-таки был не так уж и плох.
- А я и не говорю, что он плох, - подметил Иван. – Просто молокосос. Если б послушался меня, то мог бы и в живых остаться, хотя я, наверное, пожалел бы об этом в ту же секунду.
- Ты неисправимый ублюдок, - мрачно констатировал Керкленд.
- Да что ты? – хохотнул русский. – Тогда почему, по-твоему, ты все еще жив?
- Сам до сих пор не понимаю, как такая скотина, как ты расщедрилась до того, чтобы вытащить мою задницу из этого ада. Благодаря твоему грузовику меня не нашпиговали свинцом, как рождественскую индейку…
- Считай, тебе просто повезло, - Брагинский вновь выпустил дым в лицо собеседника. - Хотя… если тебя что-то не устраивает, то это можно легко исправить.
Артур вздрогнул от такой перспективы:
- Нет уж, спасибо, - после небольшой паузы англичанин утомленно повертел в пальцах незажженную сигарету. – Но, черт возьми, Иван… дай мне прикурить. Я уже целый месяц не курил! Я с ума сойду!
- Не думаю, - издевательски ответил русский, с особым удовольствием втянув в себя никотиновый дым.
- Брагинский! Сука! Если ты не дашь мне прикурить от твоей гребанной сигареты, я отберу ее силой!
- Что-то с трудом вериться, - оскалился мужчина.
- Черт… - Керкленд скрипнул зубами и подошел к русскому вплотную. – Ну чего ты хочешь? Хочешь, я еще какой-нибудь дефицитный товар достану? Водку твою любимую, шоколад или еще что-нибудь?
Брагинский окинул его оценивающим взглядом, а потом как-то странно улыбнулся:
- А женщину мне достать сможешь?
- Чего?! – Керкленд от подобного запроса просто выпал в осадок. – Идиот! Я серьезно говорю!
- А я серьезно спрашиваю. Ну, так сможешь?
- Ты издеваешься? ГДЕ я возьму тебе женщину в этой дыре?! Мы контрактники, а не персидские завоеватели! И мы не возим за собой гарем наложниц!
Русский от души рассмеялся и откинулся на спинку деревянного стула, на котором сидел:
- Ты так смешно злишься!
Англичанин был готов взвыть:
- Твоя сигарета скоро потухнет! И если я не успею прикурить, то убью тебя. Серьезно.
- Ну, что ж, в таком случае ты должен успеть за это время найти кого-то, кто будет готов со мной поцеловаться, - веселился Иван. – По-настоящему.

Керкленд просто не знал, что ответить на столь откровенный шантаж, но… неожиданно одна идея обухом ударила его по голове. Эта идея уже как-то посещала его, однако Артур не дурак и прекрасно понимал, что тогда она была совершенно абсурдна. Особенно в случае с этим русским. Но сейчас… сейчас эта идея показалась ему более, чем выполнимой. И поэтому, хищно облизнув пересохшие губы, британец в один шаг прижался к крупному телу русского и обхватил его щеки ладонями, притягивая к себе. Иван даже не успел сказать что-либо, так как почувствовал, что его губы уже оказались плененными в поцелуе.
Артур прекрасно знал, что делает. На самом деле он хотел сделать это еще несколько месяцев назад: в тот момент исполнилось полгода со смерти Альфреда. Брагинский был сильно ранен - его едва успели унести с поля боя, но Артур себе места не находил: все крутился вокруг его койки, как побитая собака. Он не мог потерять еще одного дорогого человека!

…После гибели Джонса Брагинский стал единственным, кого Керкленд подпустил к себе близко, ведь тот действительно спас ему жизнь: рискуя подорваться на мине, Иван резко затормозил грузовик рядом с Артуром, тем самым закрыв его тело от пулеметной очереди, а потом затащил того в кабину.

День, два… но Брагинский все не приходил в себя. Англичанин дневал и ночевал рядом с его кроватью, молился, чтобы тот, наконец, очнулся. А на следующую ночь, когда русский со стоном приоткрыл глаза, британец был готов вжать его в матрас и поцеловать. Керкленд и сам не понял, когда успел влюбиться, но… это факт. Однако через пару недель Артур переборол это чувство, в конце концов, они на войне, а там нет места сантиментам. И лишь изредка, ночью, он позволял себе помечтать о том, как они закончат службу по контракту, сядут в поезд и уедут оттуда. Неважно, куда, но там точно будет достаточно сигарет, шоколада и водки для Брагинского. А если Иван спросит, почему Керкленд таскается за ним, может быть он скажет, что привык, а может скажет правду. Он не знал. Но точно знал, что останется с Иваном.
А сейчас он тщательно изучал мягким языком припухлые губы с привкусом сигарет, вырисовывая затейливые узоры внутри чужого рта. Первые несколько секунд Иван находился в прострации, так как не думал, что Керкленд воспримет его требование так буквально. Ведь это была просто шутка! Но англичанин так страстно целовался и прижимался к нему, что Брагинский не мог это проигнорировать. К тому же, для человека, которого русский безумно бесил, Артур делал это слишком отчаянно, слишком чувственно. Поэтому Брагинский легко положил ладонь ему на затылок, отвечая на поцелуй. В конце концов, это было приятно.

- Черт… - выругался британец, отстранившись от Ивана. В глубине души было обидно, что все закончилось.
Брагинский же несколько удивленно окинул его взглядом:
- И что это было?
- Я просто нашел того, кто мог бы с тобой поцеловаться. И я все еще хочу закурить, - ласково прошептал Керкленд, вынимая тлеющую сигарету из пальцев русского. Хотя, на самом деле на сигареты британцу было уже глубоко наплевать. Припав губами к фильтру, Артур сделал затяжку, в надежде унять сердцебиение. Иван, кажется, пытался сделать то же самое. Да и ход мыслей у них, скорее всего, был одинаковый.
- Знаешь… - подумав, начал Брагинский, - …я думаю, что если мне удастся дожить до конца контракта, то я обязательно куплю дом у какого-нибудь озера…
Керкленд слегка улыбнулся и повернулся к Ивану:
- Тогда я буду следить за тем, чтобы ты выжил.
- Оно тебе надо? – усмехнулся русский.
Англичанин вновь подошел к нему поближе и положил руку на сутулое плечо Брагинского:
- Да, по крайней мере, до тех пор, пока я смогу попросить у тебя дать прикурить.

@темы: Америка, Россия, Англия, Фанфик-одиночка, Графомания, Hetalia

---

"Частицы безумия" Глава 1. В отражении кривых зеркал.

А вот и он! Встречайте!

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: Частицы безумия
Вычитка: не вычитано
Пейринг: альтер!Россия/альтер!Англия, Россия/Англия, остальные пробегали
Рейтинг: R
Жанр: Слэш (яой), Ангст, Юмор, Драма
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Попытка Англии создать свою усовершенствованную копию, разумеется, обернулась не так, как хотелось. Кто мог знать, что у двойника будут свои собственные чувства и желания, которые разительно отличаются от чувств его хозяина? И что, если эта копия начнет всеми силами отстаивать свое право на самое сильное чувство – любовь?
От автора: Да-да-да, начало, само собой, самое что ни на есть банальное, но на то оно и начало...
Предупреждение: ООС

Глава 1. В отражении кривых зеркал.

- Ох… - с трудом приоткрыв глаза, Артур проснулся на диване: в голове под фанфары раскачивался пресловутый колокол, что означало лишь одно – Керкленд вчера явно перебрал. И все было бы как обычно, но сейчас развитая интуиция англичанина подсказывала ему, что помимо обычной пьянки прошлой ночью явно было что-то еще. Нет, он бы никогда не сделал ничего такого, что не позволяла бы ему его джентельменская выправка и гордость, но сознание, изрядно замутненное похмельем, все равно настаивало на том, что Артур вчера совершил нечто эдакое. – Чт… что же вчера было-то?.. – потерев шишку на затылке, Керкленд вздохнул и принял сидячее положение.

Гостиная, как ни странно, была в полном порядке: все вещи на местах, пахнет моющим средством, даже пыль протерта… Странно, ведь Артур не был дома около двух-трех дней. Вся эта чистота начала его сильно настораживать, вызвав огромную стаю жужжащих на ухо подозрений.
Что вчера произошло? Почему в доме так чисто? И кто, в конце концов, привел его квартиру в божеский вид?
Пока эти вопросы крутились в голове англичанина, тот искренне пытался вспомнить события прошлой ночи.

«Кажется, я вчера был в Европе… - размышлял он. - Хм… а что я там делал?... Ах, да, точно, был саммит, договор о поставке леса, да-да… а потом, кажется, Пруссия и Испания уломали Францию отпраздновать это дело у него, хотя Германия вроде как был против… А я там как оказался-то? А, помню! Меня Америка силком притащил, а потом слезно просил поговорить с… с кем же он просил меня поговорить? Хм… черт, вспомнил! С Россией он просил меня поговорить, которого Франция с собой прихватил. Америка... тоже мне, герой хренов. А о чем он просил поговорить? И какого хрена я согласился? Ладно, не важно, я, судя по провалам в памяти, на тот момент был уже пьян… О, вспомнил. Альфред же тоже набрался, нахохрился и попросил передать Брагинскому, чтоб тот вместе с Китаем заткнулся насчет всей этой африканской мишуры, да и вообще, перестал крошить на него батон, мол, нас больше, кого хотим, того и бомбим… Ой, идио-от… Не, я в принципе, с ним согласен, но, черт возьми, какая же Альфред лицемерная скотина! Послал ПЬЯНОГО меня передать, чтоб сам, мать его, Брагинский, заткнулся и перестал катить бочку на наши «миротворческие» бомбежки. Да кого мы вообще обманываем, ха-ха? Ну, да ладно… Что там дальше было?.. М-м… помню, что добрался я до России, помню, как дергал его за шарф… какого черта я это делал?... потом я вроде как хохотал, тыкал ему в грудь, лепеча что-то про НАТО, на что он вообще никак не отреагировал… мгм… но потом, когда я сказал, что если тот сунет свой огромный нос в наши дела, то Аме надерет его необъятную задницу, Брагинский помрачнел… что дальше было, я что-то смутно помню, кажется, Россия пригвоздил меня к столу, но бить вроде как не стал… Пожалел, что ли? Да не, не… - тут в голове Англии всплыл очень четкий образ раздраженного Ивана, нависающего над ним. Ах, какие у него, оказывается, глаза красивые! – Черт-черт-черт… вспомнил, нас потом Франция в обнимку с пьяным Пруссией увидели, захохотали и заулюлюкали, мол, что ухажер из меня никудышный, также как и повар… сволочи… Брагинский меня после этого конечно отпустил, однако настроение мне эти придурки знатно испортили… А дальше… черт, дальше что-то не вспоминается… я надрался в такой хлам, что вообще ничего не помню… Даже не знаю, что я мог потом сделать, но вряд ли по возвращению домой, я кинулся наводить порядок в своей квартире, так что все произошедшее мало объясняет ситуацию… Так что же это могло быть?»

Керкленд еще раз осмотрелся и, не найдя каких-либо зацепок, решил пройтись по дому – вдруг что-то обнаружится?
Действительно, пройдя чуть дальше по коридору, британец уловил приятный запах, доносящийся с кухни. Движимый искренним изумлением, Артур резко ворвался в комнату и тут же столкнулся нос к носу… с самим собой!
От удара Керкленд упал на пол, также как и загадочный двойник, одетый в какие-то лохмотья:
- О, Боже, извини, - затараторил незнакомец. – Я не знал, что ты уже очнулся!..
Англия от удивления не мог вымолвить и слова в ответ:
- К… кто ты такой? – наконец, спросил он.
Молодой человек неожиданно замешкался:
- Я?... А я… не знаю… Ты не дал мне имени.
- Стоп-стоп-стоп, - Англия непонимающе замотал головой. – Что значит «не дал имени»? Ты же не хочешь сказать, что…
- Ты меня создал! Ты что, ничего не помнишь? – изумился двойник.
Не менее изумленный Артур уставился в пол и отрицательно помотал головой:
- Н-нет… вообще ничего…
- О! Я могу тебе рассказать! – неожиданно улыбнулась копия. – Я все помню с того момента, как ты коснулся меня! Правда… ты себя странно вел, но это же ничего страшного?
«Черт возьми, сколько раз я уже клялся завязать с выпивкой?» - устало подумал британец, вновь проведя рукой по ушибленному затылку.
- Да, расскажи, пожалуйста, что вчера произошло.
Двойник смущенно поправил лохмотья, абы как намотанные на тело, и потянул Артура вниз, в подвал.

Едва оказавшись в помещении, Керкленд почувствовал запах жженой бумаги, дерева, каких-то цветов и концентратов. Сдержанно кашлянув, англичанин осмотрелся вокруг:
- Эм… так что, говоришь, тут произошло?
Двойник помялся и указал на обугленный рабочий стол:
- Это – моя «колыбель», - объяснил он. – Здесь ты собрал меня.
- Хорошо, допустим, - сосредоточился Англия. – Но как я мог оживить тебя… в таком-то состоянии?
- Не знаю, - подумав, ответил парень, - но, возможно, это тебе что-нибудь объяснит? – с этими словами он стянул со своих худых плеч рваную тряпку, обнажив сияющий кристалл вместо сердца на своей груди.
- Боже… - изумился Керкленд. – Где?… Откуда я это взял?..

Происхождение подобного кристалла англичанину было прекрасно известно – они получаются, если запечатать в осколок зеркала чью-то душу. Но как нечто подобное оказалось вчера ночью у совершенно невменяемого Артура – загадка. И если учесть, что для получения свободной души нужно было совершить убийство - загадка достаточно страшная. Керкленд практиковал подобные обряды очень давно, во времена инквизиции, и все собранные души, как правило, сжигал, а тут… с помощью кристалла создал абсолютно новый жизнеспособный организм. К тому же собственную копию.

Зачем – это уже другой вопрос.

Поразмыслив над этим, Артур вновь обратился к двойнику:
- А… я говорил что-нибудь, когда создавал тебя?
- Да, ты много чего говорил, - копия растерянно пожал плечами. – И про Францию, и про Америку… Еще про какого-то Пруссию много чего интересного рассказал…
То, с какой интонацией парень перечислял вышеуказанные лица, очень насторожило Керкленда:
- И что именно я говорил?
- Ну, что Франция ***** и *********, а еще ****, но, несмотря на это, он еще и ******. А Америка *****, потому что двуличная ******, да и к тому же…
- Хватит, - поперхнувшись, попросил англичанин. Он и слов-то таких не знал, а тут... – Хорошо, - устало помассировав виски, британец присел на стул. – Что-нибудь кроме мата я еще говорил?
- Даже не знаю… если и было что-то еще, то я уже не помню…
Керкленд вздохнул и резко поднялся с места, приблизившись к своему двойнику вплотную. Секунду помедлив, он решил провести тщательный осмотр тела:
- Ложись на стол.
- Зачем? – растерялся молодой человек.
- Я хочу осмотреть тебя как следует.
- Но…
- Что?
- Ты ведь не убьешь меня? – сказать, что Керкленду в голову не приходила такая мысль, было бы откровенным враньем, однако интерес к своему созданию взял верх, и поэтому британец буквально сразу же отбросил эту идею в сторону.
- Нет, не убью. Ложись.
- Это хорошо… - задумчиво протянул двойник, забираясь на стол.
Артур же предпочел не обратить на это внимания, приковав взгляд к лежащему перед ним телу.

Он обследовал каждый сантиметр кожи, прикасался к волосам, выискивая изъяны, но тщетно. Все было идеальным, за исключением пары деталей: кристалл немного выступал над кожей, хотя должен был полностью находиться внутри грудной клетки, и глаза были не зеленого, а кислотного светло-голубого, неестественного для человеческой радужки цвета.
«Наверное, не было изумрудов, - подумал Керкленд. – Но чтобы создать глаза, нужны драгоценные камни… Значит, это было что-то другое»
Еще Артур заметил, что волосы у его копии были несколько темнее, чем нужно. Но совсем немного.
«Цветы, - англичанин заметил остатки листьев на полу. – Мне не хватило цветов, чтобы окрасить его волосы окончательно»
Закончив осмотр, Керкленд сел обратно на стул. Двойник тоже принял сидящее положение, но уже на столе:
- Ты узнал то, что хотел? – вежливо поинтересовался молодой человек.
Поразмыслив, Англия поднял на него немного утомленный взгляд:
- Как думаешь… зачем я создал тебя?..
- Не знаю, - пожал плечами двойник. – Но, знаешь, мне кажется, ты собой не доволен. Может… ты хотел убедиться в том, что ты многого стоишь?
«Посмотреть на себя со стороны… - ухмыльнулся британец. – Мысль, конечно, заманчивая, но я никогда не думал, что могу напиться до такой степени, чтобы воплотить ее в жизнь»
- Да, ты прав, наверное, - согласился Артур и, поправив на себе зеленую жилетку, направился к выходу.
- Эй, погоди, - позвал двойник, - а что будет со мной?
Англия на мгновение замер.
- Мартин.
- Что-что? – переспросил мужчина.
- Твое имя Мартин.
Повисла небольшая пауза, которую копия прервал своим облегченным вздохом.
- Спасибо…
Уголки губ Керкленда дрогнули в улыбке, но сам он уже торопливо поднимался наверх. Ведь теперь нужно столько всего сделать!

@темы: Россия, Англия, Графомания, Фанфик: "Частицы безумия", Hetalia

---

"На ощупь" Эпилог. Часть 2.

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: На ощупь
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Россия/Англия, Америка, Канада, Франция намек на Америка/Канада и Америка/Россия
Рейтинг: NC-17
Жанр: Слеш (яой), Романтика, Ангст, POV
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Вспышки чувств, авиакатастрофу, драки, побеги, похищения, коварные планы и погони... Сколько испытаний смогут выдержать Иван и Артур на пути к своему счастью? И имеют ли они вообще право на счастье?
От автора: Фанф изначально расчитывался на 3-4 главы, но потом все как-то завертелось-закрутилось, и я не смогла удержаться от того, чтобы засунуть персонажей в поломасштабное приключение))
Предупреждение: ООС

Прим. автора: Что ж... это последняя глава "На ощупь". Странно, но эти семь месяцев пролетели так быстро, что я сама не заметила, как все подошло к концу... Мне было приятно писать для вас, дорогие читатели, и я надеюсь, что в скором времени мы с вами вновь встретимся~
П.С. Обещанный бонус тут: ficbook.net/readfic/192832


Оказавшись в спальне, Артур настойчиво потянул Ивана к кровати за галстук. Россия лишь усмехнулся такому рвению англичанина.
Но стоило Брагинскому сесть, Керкленд сразу же забрался к нему на колени, обвив ноги вокруг его талии.
- Что? – улыбнулся русский. – Обойдемся без прелюдий?
Англия сдавленно что-то фыркнул, обнял Россию за плечи и принялся вылизывать его губы, прижимаясь всем телом.
- Ты мой хороший~ - ворковал Брагинский, проглаживая острые лопатки британца.
Однако Керкленд, желая поторопить события, легким движением руки задрал чужую рубашку, и принялся гладить теплыми ладошками могучее тело везде, где мог дотянуться. Брагинский тем временем продолжал целовать мягкие губы, старательно лаская своим языком рот Артура; тот уже выгибался от возбуждения и нетерпеливо ерзал на коленях у России.
- Давай, Ваня… - томно прошептал он, расстегивая пряжку ремня русского. – Помоги мне…
Иван слегка вздрогнул, после чего начал так же нетерпеливо раздевать Керкленда: сначала на пол слетела рубашка, потом брюки. Сам он, стараниями британца, вскоре оказался в одном нижнем белье. Англичанин всеми силами старался дорваться и до этой части гардероба, но Иван решил немного оттянуть этот момент: он лег на подушки, чтобы Артур сел на него сверху.
- Позволь мне… - попросил Керкленд, многозначительно погладив нижнюю часть живота Брагинского. Прежде, чем ответить, Ваня притянул Англию к себе и вновь поцеловал, положив руки ему на бедра. В ответ британец потерся о Россию всем телом, задев выпирающий бугорок белья.
- М-м… - Иван мягко выдохнул и позволил Керкленду выскользнуть из своих объятий, чтобы тот опустился вниз, к его паху.
Артур нежно провел по натянутой ткани губами, дразня напряженную плоть теплым влажным дыханием, а потом ухватился пальцами за резинку боксеров Брагинского и стянул с него мозолящее глаза белье.

Ведь у Ивана великолепное тело! Прятать его под таким количеством одежды – самое настоящее кощунство! Все эти бесформенные шинели… они совершенно забивали собой его красоту. Хотя Англии это было даже на руку – пока никто не знает, насколько прекрасен его Ваня, у него нет конкуренции и причин для ревности.
Блаженно улыбнувшись своим мыслям, Керкленд нетерпеливо сжал орган Брагинского в ладони и провел пальцами по всей длине так, что Иван немного выгнулся в спине.

Ах, как же Англия был горд собой в этот момент! Вроде бы прошло уже больше двух лет, с тех пор как они встречаются, а Брагинский все так же его желает и никогда ни в чем ему не отказывает. Ну, по крайней мере, в постели. Но вот, например, последний кусок ветчины в холодильнике Иван ему никогда не отдаст, это да… Однако сейчас русский так сладко постанывает, вздрагивает и выгибается, что Керкленд с трудом подавляет желание начать ласкать себя.
- М-мф… - Брагинский вновь непроизвольно вздрагивает и тянется пальцами к волосам Артура. – Ну же…
Англия усмехается по себя, но просьбе все-таки повинуется: скользкий, гибкий язык начинает ласкать бархатную кожу и выводит вензеля на головке, заставляя Россию согнуть ноги в коленях, чтобы унять дрожь. Вобрав весь орган в рот, британец принялся нежно посасывать, издавая при этом вибрирующие гортанные звуки, отчего Брагинский запрокинул голову в немом стоне удовольствия и с силой сжал светлые жесткие волосы Керкленда в кулак.
- Артур… - содрогаясь, пошептал Россия. – М-м… Артур, ты лучше всех… Но где, черт возьми, ты научился так… а-ах…
Англия, несмотря на свое занятие, казалось, покраснел еще сильней.
«…Где-где, - думал он. – У тебя и научился. Два года практики, как-никак…»
Когда Иван был почти на грани, британец неожиданно вынул разгоряченный член изо рта, позволяя возбуждению немного сойти:
- Артур, но я же почти…
- Нет, подожди~ - ласково проведя пальцем по напряженному органу, попросил Керкленд. – Не так быстро…
Брагинский захныкал, недовольно заерзав:
- А-а… я что захочешь сделаю, только не останавливайся… М-м!
Вообще-то, Англия просто хотел рассмотреть партнера получше, вдоволь насладившись его реакцией на ласки, но так как тот настойчиво требовал внимания к себе, Керкленду пришлось вновь вернуться к прерванному занятию.
- Сейчас-сейчас, - шепнул он, нарочито медленно облизнув головку, чтобы Брагинский тоже «распробовал» это ощущение.
- Ах… Артур, если ты протянешь еще хоть немного, то я не знаю, что я потом с тобой сделаю… - пригрозил русский, не в силах больше терпеть эту сладкую пытку. – Давай уже…
- Да ты дипломат, - ухмыльнулся англичанин. – Уговорил.
Вновь обхватив член губами у основания, Англия принялся активно двигать головой, приводя Брагинского к разрядке. Иван тихо простонал и выгнулся, сжав пальцами простынь, после чего Керкленд на мгновение задержал солоноватую сперму на языке, прежде чем проглотить.

Это как всегда было грязно, пошло, но, черт возьми, все равно безумно возбуждало.

Переведя дух, Иван столкнулся взглядом с англичанином, на лице которого была довольная улыбка, словно это не Брагинский только что кончил, а он.
- Уже сколько раз я просил тебя так не делать, а ты все равно продолжаешь… – пробормотал русский.
- Прости, ничего не могу с собой поделать, - Керкленд невинно пожал худыми плечами. – Просто ты такой красивый, когда стонешь и извиваешься на пост… м-м! – Иван не дал ему договорить, заткнув этот порочный, но все равно такой сладкий рот поцелуем. - М-м-м…
- Сейчас посмотрим, сколько ты у меня протянешь~ - облизнулся Ваня, вжимая в матрас такого тощего, по сравнению с ним, англичанина.
- При таком рвении – не долго, - парировал Керкленд.
- Ну, это мы еще поглядим, - хохотнул Иван, властно впившись в губы партнера.
- М-м, черт… Брагинский, как же ты все-таки клево целуешься… - довольно выдохнул Англия, проводя языком по припухлым губам.
«Ну-ну, классно. Зато сколько помидоров я истратил на это дело… Романо бы в кому впал, если б узнал, конечно…»
При очередном поцелуе Брагинский начал гладить ноги и бедра Керкленда, а потом неожиданно обхватил рукой его возбужденный член. От этого британец сильно сжал пальцы на загривке России, заставив того слегка зашипеть.
- Больно, Артур…
- М-м, прости, - виновато прошептал Англия. – Ах, да, Ваня, давай… не останавливайся…
Иван хитро улыбнулся и чуть ускорил темп движений, от чего его любовник начал бесновато метаться по постели. Но когда Керкленд был на пике возбуждения, он все-таки свершил свою маленькую месть: крепко обхватил плоть англичанина у основания, несмотря на то, что тот уже выгнулся в спине, содрогаясь всем телом в предвкушении оргазма.
- А-а… ах! Россия, не надо… - жалобно проскулил он. – М-м-м, от… отпусти… дай мне… ах, черт… отпусти же!..
Но Брагинский воспринял изначальные слова британца о том, что долго он не протянет, как вызов, а потому решил доказать обратное.
Он будет мучить Артура до тех пор, пока тот окончательно не обессилит. Подтверждая свое решение, Иван опустился к паху британца и, не разжимая при этом захват пальцев, провел языком по пульсирующей, влажной от смазки головке, а затем взял ее в рот. От этого Англия начал задыхаться, судорожно хватая края кровати:
- Хватит… пожалуйста… А-а! Брагинский! Скотина! М-м!… ах!
Не выпуская орган изо рта, Россия низко простонал, заставив Керкленда звездочки увидеть от неудовлетворенного желания.
Черт, эта сволочь использует его же приемы!
Но Иван не собирался останавливаться на достигнутом - все происходящее было только началом. Поэтому, погодя еще пару секунд, русский приподнялся, не убирая руку с члена англичанина, и бесцеремонно сунул пальцы другой руки Артуру в рот, сминая скользкий язык. Стоны Англии только раззадоривали Россию, который, откровенно говоря, веселился во всю.
К несчастью, Керкленд это понял:
- Ах, ты!.. сволочь! – завопил он, прищурившись. - Весело?! Да я тебе потом!… - но Ивана крикливый британец явно не устраивал, поэтому он быстро приставил влажные пальцы ко входу Артура и скользнул ими внутрь. - А-ах!
- Так-то лучше, - пробормотал Ваня, технично растягивая сжатые мышцы. – А то разорался…
Англия тем временем не то, что кричать, он даже думать связно не мог – все его тело требовало немедленной разрядки, которую злодей Брагинский никак не хотел ему дать.
- Ив… Иван… м-м, прошу… - сипло шептал он, непроизвольно подаваясь навстречу пальцам, - …п-пожалуйста…
Ваня с трудом подавил желание взять, наконец, это отзывчивое, гибкое тело, и продолжил растягивать Керкленда, добавив при этом третий палец, из-за чего Англию начало заметно потряхивать. Когда с этим было покончено, Россия убрал руку и, закинув ноги партнера на плечи, приставил свою разгоряченную плоть к расслабленному отверстию.
- Сейчас, Артур, потерпи…
Но Керкленд терпеть уже ЯВНО не мог.
- Давай уже, черт возьми!… - зашипел он. – Сделай это… м-мф!…
В ответ Брагинский плавно подался навстречу бедрам британца, сразу проникнув достаточно глубоко, от чего его любовник до крови закусил губу, чтобы не потерять сознание.
Почувствовав, как сильные горячие мышцы сжимают его плоть, Россия прикрыл глаза и крепко обнял Артура:
- Как давно… м-м… мы этим не занимались?.. – прошептал он.
Керкленд, податливо расслабившись, зарылся пальцами в пепельные волосы:
- А-ах… не помню… два месяца, кажется… м-м…
- Да?.. Просто… ты такой…
Англия неожиданно резко прервал его:
- М-м, Брагинский… молчи и двигайся, я тебя умоля… а-ах! – даже не дослушав просьбу, Россия придавил его к кровати и заткнул рот очередным поцелуем, при этом входя членом до самого основания. – А! Да, Ваня, давай!.. Седлай, седлай меня сильнее!… Ах, черт… хорошо… ты всегда такой горячий, гладкий, м-м…

Они двигались в едином порыве: тело к телу, сердце к сердцу. Такого у них обоих не было больше ни с кем. Словно весь мир отошел на второй план.

И вот, когда Брагинский в очередной раз ласкал языком чужие губы, Англия особенно томно простонал и неестественно выгнулся в спине, после чего жидкое семя пролилось на живот и простыни.
- А ты говорил «не долго»… - ласково прошептал Иван и, особенно крепко сжав обессиленного Керкленда в объятьях, так же содрогнулся в оргазме.
Перекатившись на спину, Россия тяжело упал на подушку, после чего Артур, едва шевелясь, положил голову ему на живот. Через пять минут полнейшей тишины Иван лениво погладил волосы Англии:
- Эй, Артур…
Тот, уже засыпая от усталости, вяло повернулся к Ване:
- М?..
- Как ты думаешь… мы еще можем доползти до холодильника?..
- М-мф… Черт, Брагинский, я ожидал от тебя несколько других слов…
- Например?..
- Ну, «я люблю тебя» или что-то в этом духе…
- Хах, - Россия прижался к англичанину всем телом, целуя его взлохмаченные волосы, - …конечно, я тебя люблю…
Артур почти мурлыкал от удовольствия, обвивая руки вокруг сильной груди русского:
- Дурак Ваня… но мой дурак…
- Да твой, твой, - кивнул Брагинский. – Ну так что?.. До холодильника?
- М-м… тебе надо – ты и иди… - пробормотал Керкленд, уткнувшись носом ему в плечо.
- Но мне же надо встать…
- Не мои проблемы, - фыркнул англичанин, демонстративно прижавшись плотнее.
- Тогда мне придется вытащить тебя из постели… и понести на кухню…
- Только одеяло не забудь.

После этого Россия закутал Артура в плед и поднял на руки. Керкленд недовольно вцепился в плечи Ивана, потеряв под собой опору.
Оказавшись на кухне, Брагинский посадил Англию на стол.
- Подожди здесь.
Британец лишь фыркнул, плотнее закутываясь в одеяло.
- Тогда дай мне тоже что-нибудь…
- Хорошо~
Через пару минут Ваня уже протягивал ему стакан с соком и пряник:
- Подойдет?
- Мгм…
Забравшись на стол рядом с Англией, Брагинский положил голову ему на плечо, но Артур, быстро расправившись с угощением, тут же слегка толкнул русского в бок:
- Эй-эй, не спи, тебе меня еще до спальни нести…
А тот лишь улыбнулся и прикрыл глаза:
- Тебя – хоть на край света…

---

Выключив монитор, девушка в кресле устало поправила прическу. Неожиданно в ее полутемный кабинет заглянул парень с КПК:
- Он добрался до места?
- Да, - кивнула она. – Еще несколько часов назад.
- Блин, Лесли, что ж ты раньше не сказала? Я бы уже домой ушел...
- Ну, извини.
- С тебя шоколадка.
- Заметано.
Дверь за парнем закрылась, и девушка, бросив взгляд в окно, шумно вздохнула.

«…Наверное, таких встреч и таких ночей в их жизни будет еще много, несмотря ни на что. Ведь эти ребята упертые, как ни посмотри: один – неромантичный, но обаятельный обманщик, а второй – двуличный, но очень милый и чуткий зануда.
Разве могло быть лучше?
И какие бы сложности не возникли на их пути в будущем, они всегда найдут другой путь к своему счастью. Потому что оно само никогда не падает к нам с неба – за него всегда нужно бороться и защищать его, что бы ни случилось.

Но, наверное, оно того стоит, не так ли?»

Конец.

@темы: Россия, Англия, Фанфик: "На ощупь", Графомания

---

"На ощупь" Эпилог. Часть 1.

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: На ощупь
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Россия/Англия, Америка, Канада, Франция намек на Америка/Канада и Америка/Россия
Рейтинг: NC-17
Жанр: Слеш (яой), Романтика, Ангст, POV
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Вспышки чувств, авиакатастрофу, драки, побеги, похищения, коварные планы и погони... Сколько испытаний смогут выдержать Иван и Артур на пути к своему счастью? И имеют ли они вообще право на счастье?
От автора: Фанф изначально расчитывался на 3-4 главы, но потом все как-то завертелось-закрутилось, и я не смогла удержаться от того, чтобы засунуть персонажей в поломасштабное приключение))
Предупреждение: ООС


…Англия медленно, но верно тащил свой чемодан по ступеням аэропорта,
мысленно матерясь на себя из-за того, что набрал с собой такую кучу барахла, ненужность которого понял только после путешествия с этим багажом по Европе. Нет, выбросить часть вещей он, конечно, хотел, но ведь жалко же… К тому же, приличных вещей там была лишь половина, а о другой половине Керкленд предпочел умолчать. Так же, как и проигнорировать взгляд изумленного охранника, проводившего рентген на таможне.
Ну, какая ему разница, в самом деле?

Итак, после изнурительного пути, Артур, наконец, добрался до выхода из аэропорта, искренне надеясь быстро добраться до гостиницы. В России была поздняя весна, но погода все еще была так себе. Однако Англия уже привык к природным катаклизмам. Ему ли не привыкать?
Артур отчаянно старался поймать такси, но из-за внезапного дождя все машины быстро заняли, и британец, промокший до нитки, остался стоять под струями «бодрящего» ливня. После того, как Керкленда, ко всему прочему, еще и из лужи обрызгали, он окончательно поник и, бурча что-то себе под нос, пошлепал по лужам обратно в сторону аэропорта, в надежде хоть немного согреться, но не прошел и ста метров, как над его головой появился чей-то зонт.
- Душ лучше принимать дома, Артур.
Керкленд изумленно поднял взгляд на того, кому принадлежали эти слова: знакомые черты лица, шарф и добрая, укоризненная улыбка.
- Ваня… - британец с удовольствием улыбнулся бы в ответ, но он так замерз и промок, что его хватило лишь на облегченный вздох. – Ты не представляешь, как я рад видеть тебя… Ну и погода тут, не находишь?
Иван переборол желание сжать уставшего англичанина в объятьях и лишь стер краем шарфа капли с его бледного лица:
- Да, действительно, - подумав пару секунд, Россия кивнул на стоящую рядом машину.
- Твоя? – спросил Керкленд.
- Мгм, - согласился Брагинский и потянул англичанина за собой, - пойдем, а то ты уже совсем промок.

Через пару минут они уже оказались в салоне автомобиля и направлялись домой к русскому, вяло переговариваясь о погоде. Однако стоило им переступить порог квартиры Ивана, все изменилось: Керкленд, сняв с себя мокрую одежду и приняв горячий душ, тут же оживился и без умолку принялся рассказывать о том, как прошла поездка. Ваня тем временем возился на кухне и заваривал чай.
- …и тут этот парень на таможне такой: «Нет, без осмотра багажа никуда», а я ему: «Слушай, парень, как хочешь, но я за твою психику не ручаюсь», ха-ха… Но когда он понял у него были такие огромные глаза, ха-ха-ха!
Россия поставил на стол стакан с чаем, после чего обнял англичанина за плечи и поцеловал в висок:
- Теперь ты гроза полиции и укротитель таможни, да?~
Англия удовлетворенно хмыкнул и сделал глоток:
- Оно того стоило.
- Не спорю.
Керкленд, улыбнувшись, прислонился спиной к Ваниной груди:
- Как же я соскучился… - пробормотал он.
Россия положил руки ему на плечи и наклонил так, чтобы видеть его перевернутое лицо.
- Хах, не поверишь, но я тоже скучал, - улыбнулся он.
Пару секунд они просто рассматривали друг друга, а потом…
- М-м… - Иван блаженно прикрыл глаза после того, как британец притянул его к себе и мягко поцеловал. – Артур ну что ты делаешь? Добить меня решил?
- Ха-ха, да ладно тебе! – Керкленд вновь соединил их губы в поцелуе, но на этот раз более глубоком. – Хах…
- А мы ведь еще даже не ужинали… - заметил Брагинский.
На это англичанин лукаво прищурился, пристально смотря в аметистовые глаза:
- А может к черту его, этот ужин?.. - на мгновение Иван задумался, а потом по собственной инициативе коснулся его губ. – М-м… я должен понимать это как согласие?
- Понимай, как хочешь, но ужинать мы уже точно не будем, - хихикнул Россия. – А в крайнем случае, доползем до холодильника.
- Не думаю, что буду в состоянии, - улыбнулся Англия и, встав со стула, направился в спальню, потянув Брагинского за собой. – Пошли~

Продолжение следует...

@темы: Россия, Англия, Фанфик: "На ощупь", Графомания

---

"На ощупь" 29 часть

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: На ощупь
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Россия/Англия, Америка, Канада, Франция намек на Америка/Канада и Америка/Россия
Рейтинг: NC-17
Жанр: Слеш (яой), Романтика, Ангст, POV
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Вспышки чувств, авиакатастрофу, драки, побеги, похищения, коварные планы и погони... Сколько испытаний смогут выдержать Иван и Артур на пути к своему счастью? И имеют ли они вообще право на счастье?
От автора: Фанф изначально расчитывался на 3-4 главы, но потом все как-то завертелось-закрутилось, и я не смогла удержаться от того, чтобы засунуть персонажей в поломасштабное приключение))
Предупреждение: ООС

Прим. автора: Итак, сегодня в вашем распоряжении, дорогие читатели, будет последняя глава фанфика, эпилог в двух частях (включая NC) и бонус. Надеюсь, что этого будет достаточно в качестве извинений за столь долгое ожидание. Приятного прочтения~



- Ну, здравствуй, Артур.
С трудом осознав происходящее, я сделал шаг навстречу Брагинскому, но потом застыл, не в силах пошевелиться:
- О, Господи, Альфред… Но как?... Почему?
- Считай это извинением за простреленное плечо, - улыбнулся Джонс. – Ты ведь так и не простил меня тогда, верно?
- Да, но… ох… Боже, Альфред, я не знаю, что и сказать!..
- Может, «спасибо»? – с улыбкой подсказал Россия.
- Да-да, точно, спасибо, я… Я чертовски тебе благодарен.
Америка удовлетворенно вздохнул и поправил очки:
- Ясно… Кхм… в общем, свое дело я сделал, так что это… я, пожалуй, пойду, – Джонс почти скрылся за дверью, однако задержался. - Только не забывай, время у вас ограничено.
- Да-да, спасибо, я в курсе, - после этого дверь за Альфредом закрылась окончательно.

…Мое сердце отбивало чечетку от волнения, а ноги отказывались слушаться - настолько это все было неожиданно.
Россия смотрел молча, словно вместо меня перед ним стояла антикварная ваза. От столь внимательного осмотра я стушевался еще сильнее:
- Что это ты на меня так смотришь? – нервно спросил я. Иван подошел ко мне близко-близко и посмотрел в глаза. Пристально так. – С… со мной что-то не в порядке? …Ваня? - кажется, при звуках своего имени он вздрогнул, а лиловые глаза странно блеснули. – Ну что? ЧТО?
Я хотел отвернуться, но Россия неожиданно сжал меня в объятьях, уткнувшись носом мне в ключицу, прошептал:
– Артур, прости, я… просто подумал, что могло что-то измениться, вот и…
Брагинский замолчал, когда я обнял его в ответ, обвив руками его спину.

Пару минут мы так и стояли, обнявшись, не говоря ни слова. Я истосковался по его прикосновениям настолько, что даже сейчас это казалось мне какой-то иллюзией. Но ни одна иллюзия не может быть настолько реальной, потому что сердцебиение - его сердцебиение - несравнимо ни с чем.
Но, несмотря на переполняющие чувства, я молчал.
Молчал, когда слезы подступили к уголкам глаз, а ком – к горлу.
Молчал и тогда, когда капли покатились по щекам.
Но когда Россия отстранился, а затем прижался губами к моей мокрой щеке, я пересилил себя:
- …Ты просил меня не скучать по тебе, но я не могу так, прости... А еще я сказал министрам, что больше не люблю тебя… Но я сделал это, только потому что хотел увидится с тобой, понимаешь?…
- Я знаю, Артур, - улыбаясь, Иван мягко целовал мои щеки. – Я все знаю…
Я прижимался к нему, вдыхал его запах, впитывал тепло… Хотя и знал, что лучше не дразнить себя, ведь этих жалких двадцати минут недостаточно, чтобы утолить голод в моей душе и в моем теле.
Но все же я был благодарен судьбе и за это.
Не удержавшись, я притянул лицо Вани к себе и поцеловал: долго, страстно, голодно. Россия отвечал мне тем же. Он смял мой пиджак и задрал рубашку, после чего принялся гладить разгоряченную кожу на спине. Вскоре воздух стал просто жизненно необходим и Брагинский, оторвавшись от меня, выдохнул мне в губы что-то неразборчивое:
- Я так хотел прикоснуться к тебе, так хотел…
Я же, соприкасаясь с ним кончиками губ, вторил этому шепоту:
- А я молил Бога, чтобы он позволил мне просто увидеть тебя… А еще я… писал письма…
Договорить мне не удалось - Иван вновь поцеловал меня, скользнув языком в приоткрытые губы.
- Как жаль… что у нас так мало времени, - прошептал Брагинский, зарываясь пальцами мне в волосы. – Осталось всего десять минут…
- А когда мы еще сможем увидеться?
- Не знаю, Артур, не знаю… - признался Россия. – Когда мой босс получил гневное письмо от твоих министров, то от шока чуть коньки не отбросил… Нагоняй от него был знатный. Так что как выйдет.
- И нам опять придется ждать?
- Да… Но ты держись, они же все когда-нибудь… уйдут. А нам торопиться некуда, мы никуда друг от друга не денемся…
Я разочарованно что-то пробормотал, а Иван уткнулся носом мне в шею. Через пару секунд я почувствовал, как он принялся всасывать мою кожу на ключице.
- М-м… что ты делаешь?
- Мне нравится оставлять на тебе свои отметки, - выдохнул Россия.
От этого я почувствовал, как завожусь еще сильней.
- А мне нравиться чувствовать эти метки на себе… - прошептал я, сминая пальцами его пиджак.
В наших животах уже давно сонмом кружились бабочки, от чего стук сердца был подобен ударам по пустой бочке, гулко отдаваясь в висках. Вдоволь «напробовавшись» вкуса моей кожи, Брагинский через силу отпрянул и, собравшись с мыслями, сел на край стола.
- Черт… как же все-таки мало времени…
Отдышавшись, я так же проклял наше положение, после чего поправил распущенный галстук. Потом посмотрел на Ивана: полумрак комнаты напомнил мне нашу первую ночь, которая длилась тягуче и сладко, словно мед. Но все же я довольно быстро оправился от воспоминаний:
- Да, мало.
- И если англичане действительно так пунктуальны, как говорят, то твой «друг» должен явиться сюда минут через шесть.
- О, да, - хохотнул я. – Этот тип как назло очень педантичен.
Неожиданно я вспомнил о письме, лежащем в грудном кармане моего пиджака. Достав конверт, я протянул его Ване.
- Что это? – его брови удивленно поползли вверх.
- Письмо. Открой его дома, ладно?
- Хорошо, - согласился Брагинский, пряча бумагу в карман. Кажется, это навело его на какую-то мысль. – Погоди-ка… - Россия сжал что-то в ладони и сунул в мой карман. Оставив нечто в моем пиджаке, он вытащил руку. - Посмотришь это чуть позже.
-Мгм, - кивнул я и уткнулся лбом в его плечо. - Ох, ну и сволочи же все эти… Да?
Иван хихикнул и по-детски погладил меня по голове.
- И не говори. Хотя был у меня один такой слу…
Но тут внезапно по коридору раздалось громкое:
- Да, мистер, я просто дал Артуру время ознакомиться с документами, а вы допили свой кофе и теперь возвращаетесь обратно. ОБРАТНО, ясно?
Намек Америки мы поняли мгновенно. Брагинский сломя голову кинулся куда-то в угол комнаты и, к моему огромному удивлению, открыл потайную дверь.
- До встречи, Артур.
- Да, до встречи, - улыбнулся я. На сердце у меня, как это ни странно, тоскливо уже не было. Теперь я точно знал, что впереди нас ждет еще много интересного. – Я люблю тебя.
Россия кивнул и закрыл дверцу. В ту же секунду я ломанулся в сторону стола, сел, и схватив какие-то бумаги, сделал умное лицо.
Зайдя, Джонс едва подавил смешок. Охранник заглянул в комнату и пристально все осмотрел. Не увидев ничего особенного, он с подозрением спросил:
- Как ваши дела, мистер Керкленд?
Я оторвал взгляд от бумаг и улыбнулся:
- О, замечательно.
На этом месте встрял Альфред:
- Знаете, а мы как раз собирались спускаться вниз. Не могли бы вы пойти и завести машину?
Еще раз окинув кабинет взглядом, мужчина неохотно кивнул:
- Хорошо.
И стоило ему скрыться за дверью, Ал засмеялся и положил руку мне на плечо; я кинул на него недоуменный взгляд.
- Аха-ха, Арти, видел бы ты свое лицо! – веселился он, а затем перевернул документы у меня в руках. – Ты это вверх ногами держишь, ха-ха. И не думаю, что «морской бой», забытый тут Италией, подходит под понятие «документы», - сияя, как новенький цент, Джонс поправил мне воротник.
- Чего это ты такой… добрый? – смущенно изумился я.
- Да я всегда добрый! А ты еще сомневался?! Я же герой! А теперь я вообще просто неотразим, ведь я помог двум геям обрести их гейское счастье! Это круче, чем на том баскетбольном матче, где я великолепно отбил все подачи за игровое поле, ха-ха! Я прям самая настоящая гей-фея-крестная!
Первые две секунды после этого я молчал. А еще через две секунды Америка уже сплевывал на пол бумагу, которую я затолкал ему в зубы.
- Прекрати!
- Прекратить… что? – ухмыльнулся Джонс. – Что уж там, не отвертишься теперь, ха-ха-ха!
- За плечо, ты, конечно, прощен, зато за это теперь должен. И я не говорю о том, что ты сам к кое-кому не ровно дышишь… и этот «кое-кто» тоже не женского пола, мгм?
Теперь стушевался Америка:
- Черт, Арти, заткнись.

После короткой паузы мы окинули друг друга презрительным взглядом и… рассмеялись. Я никогда не думал, что на душе может быть так спокойно. Мы спустились вниз, к машине, и Джонс потрепал меня по плечу:
- Знаешь, а ты иногда можешь быть вполне сносным, - хохотнул Альфред. – Когда ты влюблен, то становишься очень даже дружелюбным, Арти. Твое сияющее лицо стоило того, чтобы устроить эту конференцию, ха-ха.
- То есть ты… ты это… для меня? – сказать, что я был изумлен, значит ничего не сказать. – И не говори, что это из-за моего сияющего лица, я все равно не поверю.
Америка перемялся с ноги на ногу:
- Кхм, возможно. Но не волнуйся, ничего такого.
- Тогда скажи… ну, раз «ничего такого».
- Так. Арти, прекрати задавать наводящие вопросы, мы не на допросе.
И тут из окна неожиданно по пояс высунулся Франция:
- Америка, дорогой мой, зайди ко мне в кабинет, мы же еще не досмотре… кхм, то есть не обсудили некоторые вопросы… О, Англия, снова здравствуй, извини, что уделил мало времени на собрании, но сейчас я хочу одолжить у тебя Альфреда, мы должны завершить одно…. дельце.
Я прищурился, внимательно осмотрев смутившегося Альфреда.
- Ну, идите…
И пусть я отпускал его, что-то подсказывало мне, что тут не все так просто. Ведь все, что связано с Францией никогда – слышите? - никогда ничем хорошим не оборачивается. Для меня, по крайней мере. И это не говоря о том, что он с Германией… ну, в общем, я не зря спалил его кухню.
Джонс натянуто улыбнулся и, видимо, поняв, что я его в чем-то подозреваю, в последний раз хлопнул меня по плечу и быстро ретировался в дом; я же сел в машину и облегченно вздохнул.

Автомобиль тронулся с места, и я окончательно расслабился: закрыв глаза, откинулся на спинку сидения и провел руками по пиджаку. Тут я вспомнил, что Иван отдал мне что-то тогда, в кабинете. Я взволнованно запустил ладонь в карман, и вскоре мои пальцы сомкнулись на прохладном металле. Отвернувшись к окну, чтобы не привлечь внимания охранника за рулем, я поднес к лицу маленькое, блестящее… кольцо. Красивое, платиновое, с гравировкой.
Поначалу я, к своему разочарованию, не смог разобрать, что там написано - машину сильно трясло, а гравировка была очень маленькая. Однако через какое-то мгновение до меня дошло, что надпись с внутренней стороны кольца оказалась вообще не на английском. Поэтому, так и не разобравшись, мне пришлось положить кольцо обратно в карман и сделать вид, что ничего не произошло, ведь мой охранник может заметить внезапное появление дорогущего платинового кольца и, разумеется, заинтересоваться его происхождением.

Спустя сутки…

Господи, я дома.
Но стоило прилететь, как меня тут же сгребли в охапку и отвезли в парламент, ну и, разумеется, устроили допрос с пристрастием. Отвечая на всякие провокационные вопросы, я больше всего боялся, что эти парни могут устроить мне обыск или медицинский осмотр. Ведь два-три ярких засоса на шее выдавали меня покруче платинового кольца, ага. Но, слава Богу, мой страх был ложным. Мне удалось навешать министрам такую длинную лапшу на уши, что комар носа не подточит. Они верили каждому моему слову, тому, как я старательно распинался и все такое.
В итоге, еще через два часа я, наконец, оказался в своем доме.

Сев на диван, я удовлетворенно откинулся на спинку, затем скинул пиджак и стянул рубашку через голову. Кольцо я предварительно вынул из кармана, и теперь ничего не мешало мне рассмотреть его как следует.
…Чистое, гладкое, без единой царапины, оно мягко отражало свет заходящего солнца.
Я завороженно смотрел на непонятную мне надпись. И пусть я не знал, что это значит, само кольцо – это символ уз, а так же оберег от бед, насколько я помню.
Значит ли это, что Иван… связывает нас друг с другом?
Эм, ну… как… как супругов?

Боже, о чем это я вообще?! Мы же не можем быть женаты, в общепринятом понятии этого слова!
…Нет, моя человеческая сторона говорит мне, что… что я хотел бы быть его… м-м… парой. Да. Но другая моя сторона говорит мне, что это невозможно, что мы слишком далеко и что это не супружество, а черти что получится!
А что, если начнется война, например? Да, это странно звучит, конечно, но если? Нет, хорошо, если наши боссы будут заодно… а если наоборот? Как это будет выглядеть?
Мои самолеты, например, разбомбят его города, а я буду говорить: «Ой, Ваня, прости, я не виноват, это все правительство виновато!» и слать ему по почте кексы?
Не смешите.
Это просто невозможно.

Я расстроено провел ладонью по волосам и сжал кольцо в пальцах. Хотелось забыться и не терзать себя такими сложными вопросами, но… я же не смогу бегать от них постоянно. Мне нужно решить: кто Иван в моей жизни? И кем он будет в дальнейшем.

…Знаете, иногда для таких решений подбрасывают монетку. Но на самом деле неважно знать, какой стороной она упадет, ведь мы понимаем, чего хотим больше тогда, когда монета еще не коснулась земли. Вот и сейчас так же. И для того, чтобы определить, чего мне хочется больше, мне не нужно бросать монетку.

Но перед окончательным принятием решения, я подошел к своему шкафу и достал англо-русский словарь. На листке, где я записал перевод, было всего три слова.

«Думаю о тебе»

Что-то с новой силой вспыхнуло в моей груди ярко-алым цветком, а губы дрогнули в теплой улыбке.

Я тоже думаю о тебе, Ваня…

И это помогло мне принять решение безо всяких монеток. И знаете, что я решил?
…Что не стоит пытаться заглянуть в будущее. Откуда нам знать, что нас ждет там, впереди? А значит и думать над тем, что лишь только может случиться, не имеет смысла.
Логично, разве нет?

Я усмехнулся своим мыслям и вновь сел на диван. Еще пару минут покрутив кольцо в ладони, я, наконец, решился надеть его и с ужасом понял… что оно мне мало!
Не поверив ощущениям, я в шоке уставился на кольцо. Потом вновь попытался его надеть. Не получилось. Попытался надеть на другой палец. Тоже не вышло. Я перепробовал надеть его на все остальные пальцы (мизинец не в счет), но нет! Это невозможно!
В панике я побежал в ванную, намылил пальцы и попытался снова, но увы. Кольцо было явно не по моей руке. Скорбно вздохнув, я постарался смириться с этой мыслью.
Но это же Ванин подарок… я не могу просто взять и положить его в шкатулку!
И неожиданно меня осенило. Я вернулся к себе в спальню, достал из трельяжа серебряную цепочку и, продев ее в кольцо, надел на шею. С чувством облегчения я упал на кровать и рассмеялся. Даже интересно, с чего это Иван решил, что у меня такие тонкие пальцы, ха-ха? Вот как увижу, обязательно спрошу.

Обязательно…

Спустя два года.

«Привет!
Ваня, я очень рад, что в прошлый раз мы смогли увидеться не настолько формально, как это было тогда, у Германии, но все же зря ты так с Людвигом. Он же отдал тебе этот диск, да? И если у Франции обыск провести стоило, так, на всякий случай, то у Людвига-то зачем? Он же итак пострадавшая сторона, вон, на пятнадцать миллионов пролетел… А ты ему, помимо стола, еще и сейф взломал. Нехорошо так делать, Ваня.
А вот с Бонфуа ты правильно поступил. Мы же оба знаем, чья это была идея, так что поделом, а то распоясался совсем. Пусть новый комп себе покупает, он же теперь богатый.
И по поводу того случая, у Америки. Иван, я понимаю, что он нехорошо поступил, но это не повод пытаться выколоть ему глаза. И святой водой его тоже умывать не стоило. Ведь это Франция на него плохо повлиял, диск-то у него был! К тому же, Джонс не успел сделать копию… Так что прекрати при каждой встрече демонстративно точить нож, а то от этого у Польши в прошлый раз была истерика. Он же не в курсе, кому это ты…
Так… ну, вроде с этим разобрались.

Помнишь, ты предлагал сделать мне новое кольцо? Ну, когда узнал, что оно мне мало? Помнишь? Ну, так вот. Я говорю «нет». Мне не нужно делать новое, потому как мне дорого это… Ты же делал его искренне, и, к тому же, мне так удобнее держать его ближе к сердцу.

И знаешь, я тут подумал, может, мне стоит попросить начальство о командировке в Европу? Вдруг согласятся? Это было бы замечательно, я думаю. Тогда бы у нас с тобой было достаточно свободного времени для… ну, для того, чтобы нас не застукал какой-нибудь Канада. И наше счастье, что паренек так легко падает в обморок, а то вопросов бы было…

Буду с нетерпением ждать ответного письма от тебя, my love.
А. Керкленд»

-оОо-

«Здравствуй, Артур.
Хм… А на мой взгляд, Людвиг тоже тот еще проходимец. Кто его знает? Я просто проверил.
«Пострадавшая сторона», говоришь? Не смеши! То, что он на пятнадцать миллионов пролетел, лишь показатель того, что он неудачник, ха-ха.
А Франция еще легко отделался. Я же той табуреткой не в комп целился, а в него, так что Бонфуа просто повезло.
Кстати, об Америке. Вот ты его защищаешь, а он смотрел, как мы с тобой сексом занимаемся, между прочим. За то, что он видел, как ты стонешь и выгибаешься, его вообще убить мало! На ЭТО никто смотреть не имеет права. Кроме меня, разумеется. Но ты сказал мне не трогать его бесстыжие глаза, да и очкариков я не бью, поэтому пришлось только умыть его.
Знаешь, считается, что если промыть глаза святой водой, то с них сойдет грех. А я же добрый, о нем забочусь. Вот и сделал благое дело. Ибо нефиг.

Насчет кольца. Ну… если это тебе так важно, то хорошо, я не буду его менять. Но ты сам помнишь, почему так вышло. Я же не мог сказать ювелиру, что кольцо должно быть не на женщину! У нас слишком много предрассудков, поэтому не думаю, что он… правильно меня понял бы. Так что прости еще раз за то, что так получилось.

А командировка – это замечательная идея, Артур! Мне бы очень хотелось, чтобы ты приехал ко мне. Я был бы рад сводить тебя куда-нибудь, да… Ты же любишь театр? Или, может, хочешь в музей? Ты только скажи – мы пойдем, куда пожелаешь, обещаю!
И да, кстати, в тот раз с Канадой действительно неловко вышло, ха-ха… Но все же я не считаю лицезрение двух обнаженных мужчин поводом для обморока. Хотя… да, он, конечно, мог быть удивлен. Но чтобы так…

Напиши мне, когда узнаешь о командировке, хорошо?
Я буду ждать.

С любовью, Иван Б.»

-оОо-

«Привет, Ваня!

Ну, с «неудачником» не соглашусь. То есть, не совсем. Сам по себе Германия, в принципе, ничего, но вот с тем, что он тащит на себе пол-евросоюза и носится с Италией, как с младенцем – это действительно проблема.

Стоп. Франция ЛЕГКО отделался?
Да, ты не попал в него табуреткой, но теперь у него на нервной почве проблемы с координацией в пространстве! Хорошо хоть, что это лечится… Но ты все равно больше так не делай.

… Ох, Иван, не смущай меня. Я уже итак понял, что затащить тебя в шкаф было весьма опрометчивым решением…
А Альфред… ну, он просто… просто… ну, Америка. Хотя ладно. Умыл и умыл. То есть, ты его чуть не утопил, но не суть. И я не думаю, что теперь он еще хоть раз поведется на уговоры Франции, ха-ха.

Насчет командировки министры пока думают, но, судя по всему, склоняются к согласию. Так что мы, возможно, встретимся уже на этой неделе. Здорово, да?
И я действительно хотел бы сходить с тобой в театр.

Как только мне станет известно о дате вылета, я напишу тебе.

До встречи, honey.
А. Керкленд»

…Закончив очередное письмо, я удовлетворенно откинулся на спинку кресла и вздохнул.
Да, за эти два года нам с Ваней все-таки удалось наладить почтовую связь без риска быть обнаруженными.
«Как?» - возможно, спросите вы. Ну…
- Мистер Керкленд, вы закончили? А то там просто машина уже ждет…
Я протянул конверт уже хорошо знакомому мне парню с КПК.
- Да, ты как раз вовремя. Кстати, как продвигается обустройство новой базы?
- Нормально. Правда начальник до сих пор сокрушается о части той техники, что мы взорвали…
- Ну, это ничего. Переживет?
- Да куда он денется! Вон, уже вовсю осваивает новые машины, так что… - парень пожал плечами, и я довольно кивнул.
- Ясно. Ну, раз так, то вот это, - я указал на конверт, - доставишь в срок?
- Разумеется! Когда же мы вас подводили, сэр?
- Ха-ха, да я знаю, что вы профессионалы, - улыбнулся я.
- А то! Рад, что наша помощь вам пригодилась.

Да. В этом деле нам вновь помогла тайная полиция. Свои письма я передавал их агентам, а уже через день-два получал ответ. Вот так.
И теперь, зная, что мое правительство уже достаточно остыло, чтобы отпустить меня «погулять», я был безмерно рад. В нашем с Россией распоряжении будет целых несколько дней без правительства, Франции, Америки или еще кого-нибудь.

Блаженно закрыв глаза, я представил, как мы снимаем номер в небольшом отеле где-нибудь в Европе, а потом целыми днями отдыхаем ото всех этих передряг…

…мои руки ласкают его горячее, сильное тело, проводя пальцами по груди и животу, спускаясь все ниже и ниже... Сначала я легко целую его, а затем впиваюсь губами в чувствительный сосок, заставляя его дыхание сбиться... И вот, он прижимает меня к себе всем телом, так, чтобы сердцебиение отдавалось в висках…

«Нет, Артур, рано! – резко крикнул внутренний голос. - Рано думать о таких вещах, а то так и проблемы могут возникнуть: вот встанет у тебя, и что ты будешь делать?!
Остынь и начинай собирать чемодан. У тебя будет много времени помечтать по пути в аэропорт, так ведь?~»
Согласившись с рациональным зерном в моем сознании, я вздохнул, подошел к шкафу и начал собирать чемодан...

Продолжение следует...

@темы: Россия, Англия, Фанфик: "На ощупь", Графомания

---

Фанфик: "Порочный"

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: Порочный
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Основной - Россия/Англия; прочие: Америка/Англия; Франция/Англия; Германия/Англия; Япония/Англия; в общем, Все/Англия
Рейтинг: R
Жанр: Слэш (яой), Ангст, ER
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Артур был свободен в сексе и не задумывался о чужих чувствах, но лишь до тех пор, пока не испытал их сам. Warning: Тем, кто любит доброго, милого и чистого Артура, лучше не читать.
От автора:Простите, накипело. Арти же всем нравится, хотя ничего такого в нем нет. Вот из накипевшего и получилось ЭТО О_о
Предупреждение: ООС



- Шлюха! – озлобленный крик заглушает звонкую пощечину. Артур болезненно морщится, но взгляда не поднимает. – А ведь я и не догадывался… не догадывался, какая ты мразь, - слова России сочатся ядом, а кулаки сжимаются с бессильной злобе.
Руки Керкленда привязаны веревкой к спинке кровати, а сам он, слабо поджимая к себе ноги, молча смотрит куда-то в сторону.
- Черт… - зубы Ивана плотно сжимаются, а сам он в гневе расхаживает по отельному номеру. – …Как я мог быть так слеп?! – Россия в один шаг приближается к Англии и грубо хватает его за подбородок. – И сколько у тебя таких же как я?! А? Смотри на меня, мать твою!
От крика британец немного съеживается и испуганно распахивает глаза. Он не знает, что сказать. Он уже итак проклял себя за неосмотрительность, позволив Брагинскому заметить засос на своей шее.
Чужой засос.
- Нет, Иван… я… - слова упорно отказываются выстраиваться в одно логичное предложение. – Прости меня…
- «Прости»?! – возмущение русского невозможно выразить словами. – Ха-ха! Да, действительно, как все просто! «Прости!» Черт возьми, Артур, неужели ты правда считаешь меня таким идиотом? – Англия не отвечает, вновь отвернувшись от пронзительного взгляда аметистовых глаз. Керкленду остается лишь удивляться столь разительной разнице в настроениях Ивана: сейчас даже его голос, обычно мягкий и тихий, звучит подобно раскатам грома, а руки, всегда такие ласковые и теплые, сжимаются добела, до дрожи во всем теле. – Нет уж, Керкленд. Я не могу сделать вид, что ничего не произошло, понимаешь? Я… - Россия нервно провел руками по волосам. – Думаешь, я взвелся так лишь из-за этого синяка? Да, возможно, мне обидно, но кроме этого я получал снимки. Мне присылали их анонимно целых полгода. Снимки с тобой и... черт, да кого там только не было! Но я им не верил, думал, что ты не мог так поступить, что это все подделки, ты ведь у меня такой «правильный» и «честный»… О-ох, какой же я идио-от..! – голос Брагинского сорвался на стон, словно его полоснули ножом. – Как я мог так долго не замечать, что мне грандиозно наставляют рога! И еще какие!
От каждого слова связанный Англия жмурился или вздрагивал, как будто это доставляло ему физическую боль. Неожиданно Брагинский вновь повернул его лицом к себе, ткнув пальцем в багровый след на плече:
- Скажи честно, Англия, кто это тебе оставил? …Альфред? Кику? А может быть Франциск или Людвиг? А? Ну, говори! …Молчишь? Или я перечислил недостаточно кандидатов? – от стыда Керкленд не знал, куда ему податься. – Ах да, я же забыл упомянуть этого недоноска Италию… хм, и еще Китай, с ним ты, кажется, тоже спишь, или…
Больше Англия не выдержал:
- Прошу, Ваня… прекрати… - его голос был сухим и надтреснутым.
Губы Ивана растянулись в нервной ухмылке:
- Ах, прекрати-ить? А что такое, а, Артур? Правда глаза режет? Но, как я уже посмотрел на тех фото, совесть тебя не особо мучала, когда ты перед этими ноги раздвигал, - слова Ивана были подобны огню: обжигали, оставляя болезненные следы. – А как ты их склонял к этому? Заманивал в темный угол, зажимал у стенки и предлагал поехать в отель и перепихнуться? Или оставлял цветы у двери с запиской о том, как ты хочешь, когда и в какой позе? А, Артур?
- Не надо, Ваня… Перестань, отпусти меня…
- Не смей называть меня по имени! – сорвался Брагинский. Он итак с трудом подавлял желание врезать по этому смазливому лицу. Как же Россия ненавидел его в эту минуту! – Ты… ты омерзителен. Мне противно прикасаться к тебе сейчас, а от одной мысли, что того, кого я вижу перед собой, кроме меня трахала еще половина земного шара, мне хочется пойти и снять с себя скальп! Ты шлюха, Артур. Самая настоящая похотливая дрянь.
Керкленду едва удавалось подавить всхлип.

Он… всегда это знал, да. Артур прекрасно помнил тот день, когда решил, что сможет соблазнить всех их. Всех этих наивных идиотов, что не считаются с ним, он виртуозно обманывал одного за другим. Эта грандиозная ложь доставляла Керкленду ни с чем несравнимое удовольствие, ведь ему нравилось играть эти роли. Для каждого своего любовника Англия выбирал новую модель поведения: с кем-то он был ласков и чувственен, с кем-то застенчив и труднодоступен, а с кем-то страстен и агрессивен.

Но вскоре стало ясно, что чувство безнаказанности опьяняло Керкленда и вводило его в еще больший экстаз, чем ощущение в себе чьей-то плоти. Любовников становилось больше и больше, ведь все те, с кем он спал, наивно думали, что Англия им свято верен, чист и непорочен. «Глупцы» - самодовольно размышлял он, перебирая в памяти всех своих партнеров, и гордо смотрел со стороны на ту паутину лжи, в которую он сумел заманить уже очень многих.
То есть смотрел раньше. Раньше, но не сейчас.
Потому что сейчас Россия - Россия, который каждый раз так застенчиво раздевался и, осторожно входя в него, шептал всякие глупости про то, что Артур самый-самый - смотрел на него глазами полными ненависти и разочарования.
Керкленд искренне старался уйти в себя, абстрагироваться от происходящего, но сильная рука Вани, крепко вцепившаяся ему в плечо, не давала этого сделать.
Брагинский грубо, но все-таки достаточно осторожно схватил британца за волосы, заставляя вновь посмотреть себе в глаза:
- Скажи мне, Артур… Остальные тоже говорили, что тебя любят?

В памяти Англии всплыли те случаи, когда просто секс казался чем-то большим. Но лишь казался и не более того. Некоторые его любовники, разумеется, догадывались о том, кем англичанин является на самом деле, некоторые сами занимались чем-то подобным, но вот любовь…
Словам о любви Артур никогда не верил, в принципе. Ведь как можно верить во что-то такое, если сам кормишь каждого из своих партнеров словами «единственный», «любимый» и «только ты», а на следующий день уже отсасываешь в отеле кому-то другому? Невозможно.
Ну, вот Керкленд и не верил.
Но тут в голове всплыли совсем другие воспоминания…

- Ты только посмотри, Артур… - завороженно шептал Брагинский, уставившись на зажжённую свечу рядом с кроватью.
- Что? Я ничего не вижу, - нетерпеливо ответил Англия, слегка ежась на кровати от холода. Ведь он только что разделся, а это был их первый секс при свечах (идея Ивана, кстати).
- Нет-нет, подожди… - продолжил Россия. – Она сейчас вновь появится…
- Кто «она»? – в голосе Керкленда читалось небольшое раздражение. Еще бы – с Брагинским ему удавалось встретиться не так уж и часто, а тот, как идиот, уставился на свечку, словно огня никогда не видел.
- Бабочка… - с придыханием объяснил Ваня. – Красивая… я таких у себя не видел, хотя есть похожие…
- Хм… - Англия подполз к России поближе, всматриваясь в темноту, которую рассеивало пламя.
Иван оказался прав, вскоре к огню вновь подлетела небольшая бабочка, с черными точками на голубых блестящих крыльях, увидев которую, Керкленд улыбнулся.
- Ты знаешь, что это за вид? – спросил он, указав на трепещущие крылышки.
- Нет.
- Это Phengaris Arion… Голубянка Арион. Когда-то она у меня была очень распространена, но сейчас… ее осталось не так уж много, - после этого британец откинулся обратно на подушку, укладываясь поудобнее. – Интересно, как она сюда попала?
- Я не знаю, - улыбнулся Россия, нависая над ним. – Но она очень милая…
- Эй, завязывай, или я могу начать ревновать~ - промурлыкал Керкленд, обнимая Брагинского за плечи.
- К кому? К бабочке? – хихикнул Иван. – Я ведь говорю это лишь потому что она немного напоминает мне тебя… Ты тоже очень легкий, красивый и эфемерный…
Но Артур уже полностью переключился с бабочки на того, кто сейчас делил с ним постель.
Губы находили другие губы, руки переплетались в замок, а тело ныло от всепоглощающего желания. Керкленд жадно принимал ласки, которых ему всегда было мало, а Россия делился нежностью, которую раньше ему некому было отдать. Он целовал стройное тело, пробовал на вкус теплую кожу…

Лишь с ним у Англии все было так нежно и ласково, в отличие от Америки, например.
Альфред всегда был довольно порывист и о желаниях своего партнера вспоминал лишь тогда, когда сам получал разрядку. Керкленду казалось, что он вообще не знает ничего о слове «прелюдия», ведь для этого Джонс был слишком активен. К тому же, верность они друг другу не хранили, и о любви не шло даже речи. Просто регулярный секс. Хотя иногда Альфред даже готовил завтрак, и потом они утром болтали о всяких мелочах.

Так же как с Россией у Артура не было и с Японией.
Знаете, говорят, что японец из любого секса устроит чаепитие. Что ж… это было недалеко от истины. Кику иногда просто доводил Керкленда до белого каления своим отношением к любви. Слишком много глубоких слов, клятв, мелодичных напевов и прочей лабуды, которая к физической любви не имела вообще никакого отношения. Развести Хонду по-быстрому Артуру никогда не удавалось - этот японец был для него слишком сентиментален. Однако, когда дело все-таки доходило до постели, Керкленд тоже не всегда был доволен. Кику без сомнения был очень красив: тонкое гибкое тело, белая кожа, контрастирующая с темными волосами и глубокий голос. Но этого было недостаточно, потому что Япония не проявлял почти никакой активности. А про минет с этим парнем, чей КПД вообще уходил в минус, можно даже не заикаться. Ведь само соитие было для Хонды лишь малой частью всех этих завываний под луной, прогулок по темным рощам и глазением на звездное небо. Поэтому и с Японией полноценной любви как-то не получалось.

Еще одним из регулярных партнеров был Франция. Секс с ним всегда был очень ярким, это правда. Но как может нравиться близость людям, которые цапаются по любым пустякам? Нет, Франция безусловно был галантным ухажером: почти всегда угощал Англию лучшим вином, иногда готовил ужин, а если повезет, то даже делал массаж. Но если у них появлялась хоть малейшая причина поссориться, то она с радостью использовалась. Пару раз они даже расходились, так и не добравшись до постели. В этих случаях Франция очень долго приводил в порядок квартиру, собирая выдранные Артуром клочки собственных волос, а Англия неделю не снимал солнечные очки, пряча ото всех яркий фингал под зеленым глазом. В общем, любовью это тоже было назвать трудно.

Еще был Германия. Ну да, с ним Керкленд тоже сходился раз… несколько, когда хотел чего-то необычного. Хм… а ведь до этого Англии казалось, что Людвиг был не таким извращенцем, каким его выставляли. Ан нет, оно на самом деле так и было - немец очень любил всякие игрушки даже больше чем Франция, и при любой возможности пускал их в ход. Наручники, пробки, электрошокеры, цепи, плети, вибраторы из разного материала, начиная с латекса и заканчивая сталью. Особенно запомнился тот случай, когда эта игрушка была полностью сделана из белого шоколада, потому что потом британцу пришлось еще долго избегать упоминаний об этом лакомстве. Но и у этих отношений был изъян – Германия любил кое-кого другого, и пара ночей с Керклендом не могли этого изменить. Хотя Артур и не жаловался, ведь Людвиг вряд ли бы подошел на роль благоверного.

Еще была одна ночь с Китаем, несколько ночей с кем-то из скандинавов, несколько с кем-то из европейцев и пара поцелуев с Италией (большего с Феличиано Артур себе позволить не мог, не получив после этого от немца). Все это было приятно, профессионально и не зацепило. При этом большинство его любовников, кроме Германии и Франции, не догадывались о настоящем количестве тех, с кем Англия «разделил» постель.

А вот Россия…

Иван попал в сети Артура не так давно.
Просто однажды Керкленд подумал, что неплохо было бы завести нового любовника, который не будет знать или даже догадываться о его похождениях и будет верить, действительно верить в то, что Англия его любит. Было интересно узнать, как это… когда занятия сексом не просто так, из-за галочки, а по-настоящему. Хотя бы для одного из них.
Россия был идеальным кандидатом, если не брать во внимание его небольшие отклонения в психике. Он высокий, красивый, внимательный и, что самое главное, одинокий, настрадавшийся от жизни человек. Неудивительно, что Брагинский так быстро попался на удочку. Пара месяцев свиданий, цветов, конфет и искусного вранья про то, как сердце рвется из груди – и вуаля! – Ваня уже приручен.
Поэтому Керкленд не особо задумывался, почему все так легко получилось: может, Россия сильно истосковался по ласке, а может… нет, второй вариант Англия даже не рассматривал, потому что в настоящую любовь, как было сказано выше, не верил.

Но с каждой новой встречей, с каждым словом или поцелуем в душе англичанина происходило что-то странное. Нет, любовников меньше не стало, слишком приятно было чувство безнаказанной лжи, но все-таки… Смотря в счастливые аметистовые глаза, Артур улыбался, хотя теперь на самом деле хотелось хорошенько самому себе врезать. Брагинский стал единственным, кого Керкленду не хотелось обманывать. Хотелось лишь дарить ему то, в чем он так нуждался – возможность любить и получать взаимность. А это было не сложно.
Но с каждым разом Керкленд все чаще и чаще, задумывался над тем, что за взаимность Иван получает от него? Чем были те слова, что он тихо шептал России на ухо, перед тем, как тот засыпал? Чем были прикосновения к его горячему телу и объятья? Чем…?
В том, что Брагинский был искренен в своих чувствах, Англия не сомневался, а вот в неискренности своих… с каждой минутой уверенность в контроле над ситуацией безвозвратно ускользала от Артура. С каждым разом ему все тяжелее было убеждать себя в том, что он в любой момент может бросить Ивана, оставить, посмеяться и уйти к кому-то еще.

Но тем утром, когда они накануне видели бабочку, Артур проснулся от прохладного сквозняка. Он встал, закрыл форточку и, улыбнувшись, бросил взгляд на Ваню, все еще мирно сопящего и так по-детски обнимающего подушку. Желая прикоснуться к растрепанным светлым прядям, он случайно заметил на прикроватном столике ту самую бабочку. Мертвую. Ее тоненькие крылья обгорели, и опаленное тельце осталось лежать рядом с огарком свечи. Внезапно это привело англичанина в неописуемый ужас.
…ведь он… и в самом деле как эта бабочка…
Он так же безумно жаждал прикоснуться к любви так, чтобы не лишиться свободы, но это еще никому не удавалось.
Он уже сгорел.
И за его спиной лишь пепел сожжённых воспоминаний.

Именно в тот день Англия понял, что это не Россия зависим от него… а он от России.

- Так скажи мне, Артур… - прошептал Ваня, - …я для тебя такой же, как они? Им ты тоже говорил, что любишь?..
Керкленд затравленно опустил голову и тихо, едва слышно, произнес:
- Нет.
От этого ответа Брагинский вздрогнул и вновь заставил британца посмотреть себе в глаза:
- Тогда почему?! Почему ты… продолжаешь встречаться с ними? Если вы не любите друг друга? И скольких еще ты обманываешь?
- Многих, Иван… - честно признался Англия. – Но моих мотивов ты все равно не поймешь, ведь ты… другой, совсем не такой, как я или кто-то еще…
- Так объясни мне! Я хочу знать причину, по которой ты все ЭТО делаешь.
- Это моя маленькая месть, Иван. Месть всему миру, который я когда-то давно держал под каблуком. Да… внутри я понимаю, что так нельзя, что это ничего мне не даст, но знать, что я могу причинить боль в любую минуту – это… непередаваемое чувство.
Россия несколько опешил.
- То есть ты и мне хотел… сделать больно?
В этот момент Керкленд резко дернулся, так, что спинка кровати жалобно скрипнула:
- Нет, Ваня! Это… не так, - поймав недоверчивый взгляд, он прикрыл глаза. - То есть было так… Сначала. Но потом я понял, что ты другой, что с тобой нельзя обращаться так же, как с ними, потому как только рядом с тобой мне… спокойно? Да, наверное… Спокойно…
На какое-то мгновение Брагинский задумался, но потом тяжело вздохнул.
- Но это не мешало тебе встречаться с другими, верно?
Выдержка Артура, наконец, пала, и он вновь попробовал освободиться: выгибался, тянул веревки, заставляя их сильнее впиваться в запястья.
- Иван, прости меня! Я поступил подло, я знаю! Но ты должен простить!..
- Должен? – перебил Россия. – И почему же?
- Потому что я… я тебя люблю…
Пару секунд Иван молчал, внимательно рассматривая того, кто сейчас перед ним находился, а затем…
- Нет, Артур. Я тебе больше… не верю, - и хотя голос был холоден как лед, глаза предательски блестели от влаги. Он действительно хотел поверить.
Но не мог.
По крайней мере, не сейчас.

В следующее мгновение в его руках сверкает нож – и веревки с тихим треском рвутся, освобождая англичанина их своих пут.
- Иван… - Керкленд сперва изумляется, а потом с искренним непониманием смотрит на Брагинского. – Я действительно…
Но, не позволив договорить, Россия жестом потребовал британца замолчать.
- Не говори ничего, Артур, - мягкий голос надтреснут, а в глазах болезненная тоска. – Я устал и… хочу покоя.
Иван поправил шарф и сделал шаг к двери. Англия же растерянно смотрел на все это сидя на кровати, и не мог понять – значит ли это, что между ними все кончено?

Нет-нет, не уходи, останься! Накричи на меня, избей, но только не уходи! Я не могу спокойно смотреть на то, как ты уходишь! Ведь ты так и не сказал, что теперь будет со мной… с нами…
И… я не хочу быть виноватым перед тобой, даже если ты меня ненавидишь…

Россия замирает на вдохе, когда слышит робкий шепот:
- Постой, пожалуйста… - убедившись, что Брагинский остановился, Керкленд продолжил, не поднимая на него взгляда. - Скажи, ты… когда-нибудь простишь меня?
Не оборачиваясь, Иван пару секунд молчал, а потом ответил:
- Это зависит не от меня.
- Но… тогда от кого? – тлеющий огонек в душе Керкленда словно получил шанс вновь разгореться в пламя.
- Ты сам знаешь, Артур.
На этих словах половицы под ногами России скрипнули, хлопнула входная дверь, а Англия, наконец, поднял взгляд от пола. В изумрудных глазах уже не было слез. В них была лишь… усталость.

Ты сам знаешь, кто властен над тем, что ты делаешь, Артур.
Это он виноват в том, что уже произошло.
И он же знает, что нужно сделать, чтобы все повернулось вспять.

Ведь этот человек – ты сам.

После этого Керкленд, пошатываясь, подходит к окну и смотрит на залитую солнцем улицу, прекрасно понимая, что когда он выйдет из этого номера его жизнь уже никогда не будет прежней.

@темы: Россия, Англия, Фанфик-одиночка, Графомания, Hetalia

---

"На ощупь" 28 часть

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: На ощупь
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Россия/Англия, Америка, Канада, Франция намек на Америка/Канада и Америка/Россия
Рейтинг: NC-17
Жанр: Слеш (яой), Романтика, Ангст, POV
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Вспышки чувств, авиакатастрофу, драки, побеги, похищения, коварные планы и погони... Сколько испытаний смогут выдержать Иван и Артур на пути к своему счастью? И имеют ли они вообще право на счастье?
От автора: Фанф изначально расчитывался на 3-4 главы, но потом все как-то завертелось-закрутилось, и я не смогла удержаться от того, чтобы засунуть персонажей в поломасштабное приключение))
Предупреждение: ООС



Прим. автора:
Ну все, уж это точно будет последняя глава! …А. Нет. Показалось.

---
Зарево взрыва, казалось, на какое-то мгновение затмило само солнце. Здания осыпались как песочные замки, а стекла, рассыпаясь мелкой крошкой, сверкали в лучах рассвета.
И вроде бы должно быть жаль, но никто даже не вздохнул, словно все это случалось не в первый раз. Хотя, может быть, так оно и было.
Ветер ерошил наши волосы, так как мы сидели в открытом кузове грузовика, и немного отдавал бетонной пылью от разрушенных зданий. Я сидел напротив Брагинского, но старался не сталкиваться с ним взглядом – слишком тяжело мне было думать о моменте расставания. Поэтому я делал вид, что мне крайне интересны руины полицейской базы. Ваня тоже не смотрел на меня, возможно, по тем же самым причинам.
Тут наша машина неожиданно затормозила. Мы услышали голос капитана:
- Ну, что ж… - кашлянул он. – Тут наши пути расходятся, мистер Керкленд. Уверены, что не желаете отправиться с нами?
Я тяжело втянул полные легкие воздуха:
- Уверен. Спасибо вам за все и… прощайте?
- Что вы, - неожиданно улыбнулся мужчина. – Мы непременно еще увидимся. Так что не сбрасывайте нас со счетов, ха-ха.
- Как скажете, - в ответ улыбнулся я, после чего мы с Брагинским слезли с кузова. – Был рад познакомиться.
Грузовик выпустил в воздух темный пар, загудел и тронулся с места, быстро набирая скорость. А я и Иван остались одни, в пустом поле, посреди пыльной дороги, провожая взглядом колонну камуфлированных машин.
Спустя несколько секунд Брагинский, легко улыбнувшись, положил руку мне на плечо:
- Это было… захватывающе, - и пусть в его голосе явно была усталость, в нем не было и капли злости. – Однако, в следующий раз ты поедешь ко мне. Там у меня поспокойней будет… Ладно?
Я слегка пожал плечами. И не смотря на то, что следующая наша встреча состоится, скорее всего, не раньше, чем через полвека, я кивнул:
- Хорошо.
Постояв посреди голого поля еще немного, мы двинулись в сторону горящей базы. В конце концов, вертолеты разведки и ФСБ прибудут именно туда, а заставлять людей ждать, с нашей стороны было бы некрасиво, не правда ли?
Добравшись до места, мы сели на большой, пыльный обломок здания, похожий на диван странной формы. Я устало положил голову на плечо Ивана, на что он мягко приобнял меня, нежно притягивая к себе. От тоски мне хотелось остановить собственное сердце, ибо болело оно просто нестерпимо, но надежда на встречу, пусть и через много лет, давала мне стимул.
- Я буду скучать, - не зная, зачем, сказал я, сжимая руку Вани в своей. Просто тишина становилась очень уж гнетущей.
Россия чуть повернулся и коснулся губами моих волос. Я заметил, что ему нравиться этот жест, потому не стал мешать, прислушиваясь к собственным ощущениям – меня успокаивало теплое дыхание, чуть ерошащее мои непослушные волосы.
- Не нужно… - наконец, шепнул Брагинский. – Не нужно скучать по мне. Живи, как и жил, просто… помни, что где-то там, далеко, есть я. И я помню о тебе. Это же просто…?
Я вздохнул и повернул лицо русского к себе:
- Нет, Ваня. Не просто. И просто уже никогда не будет, - увидев смутившийся взгляд лиловых глаз, я вымученно улыбнулся, игнорируя подступивший к горлу ком. – Я не смогу просто взять и выбросить все это из головы, понимаешь? Это… это словно попытаться забыть о том, что отдал сердце другому человеку. А оно болит, - я приложил ладонь Ивана к своей груди, - чувствуешь? …Ты чувствуешь, как мне больно? – слезы, капля за каплей, стекали вниз, по щекам. Но мне было все равно. И пусть я ненавижу плакать, я плакал, даже не пытаясь спрятать лицо.
Россия скользнул ладонью по моей груди, шее и задержал ее на подбородке, ловя соленые капли.
- Я чувствую… - сказал он, смотря прямо в мое заплаканное лицо. - Но время лечит, Артур. А даже если и не лечит, то хотя бы притупляет боль. И ты можешь сомневаться в этом, убеждать меня в обратном, но… поверь, никто не знает этого лучше меня. Я ждал столько, сколько не ждал никто на этой земле.

Я боролся с желанием завыть. Нет, честно. Но меня не хватило даже на нормальный плач – лишь на какие-то сиплые всхлипы и вздохи.
Брагинский погладил меня по мокрой, раскрасневшейся щеке, растирая соленые ручейки по собственным ладоням:
- Артур… Мой Артур… - шепнул он, прежде чем поцеловать меня. Я остервенело сжимал его плечи, упиваясь теплом сильного тела, и самозабвенно работал языком, отвечая на ласку. И даже шум приближающегося вертолета не смог отвлечь меня от этого.
Я умоляюще посмотрел в лицо России, когда он разорвал контакт наших губ и посмотрел на небо:
- Они здесь, Артур…
Я же начал бормотать что-то нечленораздельное, пряча лицо в его груди:
- Нет… нет… я не хочу…
Тут Ваня внимательно посмотрел мне в глаза. Его тон был неожиданно холоден и серьезен:
- Артур, мы обязательно увидимся, я обещаю. Только отпусти сейчас, прошу. Пока они еще не сели, - все мое тело напряглось, словно я олимпийский чемпион и мне остался рывок для мирового рекорда. Но последней каплей перед тем как я выпустил Ивана из своих объятий, были слова… - Я люблю тебя.
Меня словно отбросило от Вани, и я едва успел немного отбежать, прежде чем шум вертолета начал раздаваться прямо над моей головой. Краем глаза я заметил приближающиеся к нам машины ФСБ.
Спустившиеся на веревочных лестницах люди в камуфлированной форме схватили меня за шиворот:
- Артур Керкленд, вы задержаны по специальному распоряжению правительства Великобритании. Вы обвиняетесь в сотрудничестве с вражескими группировками и бандитизме, а так же в политической нестабильности! Вам предписано немедленно сдаться и отправиться с нами, - мужчине приходилось кричать, чтобы перебить шум лопастей вертолета. – Сопротивление лишь усугубит ситуацию, поэтому будьте благоразумны и проследуйте с нами.
Я действительно готов был позволить разведке взять меня под руки и затащить в вертолет, но неожиданно понял, что так и не ответил Брагинскому. Отбиваясь от чужих рук, я хотел рвануть ему навстречу, но военные держали меня железной хваткой:
- Иван!.. – в отчаянии позвал я, протягивая к нему руки. – Ваня!...
Метрах в ста-ста пятидесяти от нас Россия в растерянности смотрел на меня, не решаясь подойти: может, боялся, а, может, не хотел теребить свежие раны и делать мне больнее, но в любом случае, он меня все еще слышал. Поэтому я, по-прежнему не давая военным скрутить себя, с трудом вырвался и подбежал немного ближе:
- Артур, что ты делаешь?! – на лице Вани застыло непонимающее выражение. – Уходи! Уходи сейчас же!
А я зажмурился, вдохнув воздуха в грудь, и крикнул в ответ:
- Я просто хотел сказать… что я тоже тебя люблю!

Да-да, я понимаю, что такие вещи нужно говорить раньше, после того как мы переспали, например. Но, увы, как-то так сложилось, что подобающего признания с конфетами и цветами не вышло - нас то прерывали, то отвлекали, но хоть сейчас-то нужно это сказать, а то нехорошо как-то получается: друг за друга жизнью рисковали, сексом занимались, а с признанием не сложилось.
Услышав это, Брагинский, конечно, на мгновение уступил место чувствам и улыбнулся, но затем вновь нахмурился:
- Это ясно. А теперь уходи!
Я усилием воли содрал глупую улыбку с лица и хотел, было, вернуться, но тут почувствовал, как кто-то из военных повалил меня на землю:
- Я говорил вам не сопротивляться!
От того, что на меня свалился 90-киллограммовый качок, я закашлялся и прохрипел:
- Я понял… кха, понял, только слезь с меня…
Мужчина встал на ноги и, с легкостью подняв меня за загривок, потащил к военным. Тут мимо нас со свистом пронеслась машина ФСБ и резко затормозила прямо перед Ваней. Отдаленно я слышал обрывки русских фраз, смысл которых сводился примерно к тому же, что было сказано мне, только чуть раньше. Брагинский размахивал руками, кричал что-то в ответ, показывал пальцем на руины базы и вертолет. Мужчины, выслушав это, принялись ругаться и спорить, после чего указали на открытую машину. Немного помедлив, Россия кивнул и подошел к двери, но прежде чем зайти, бросил взгляд на меня и улыбнулся - странно, весело, не к месту… однако этого было достаточно, чтобы я улыбнулся ему в ответ.

Сев в вертолет, я скрестил руки на груди и, игнорируя все расспросы, уставился в окно. Теперь, когда меня лишили душевного спокойствия, я возненавидел тех людей, что этому способствовали. Ну неужели нельзя было оставить меня в покое?!
В чем я виноват?!

---
Мы приземлились вечером, однако солнце все еще было высоко, хотя и было скрыто привычной для меня дымкой тумана. Военные бесцеремонно подхватили меня под руки и потащили в здание парламента, где, скорее всего, меня уже с нетерпением ждали.
- Это он! – в один голос воскликнули несколько человек в Большом зале. Вид у них был довольно-таки озадаченный, однако рады они не были в любом случае, и это подтверждалось тем, что когда я поднял на них взгляд, они нахмурились и сжали кулаки.
Да, я знаю, как вы меня ненавидите. И я рад этому как никогда, черт возьми.
Главный Министр напряженно встал с кресла и приблизился ко мне.
- Да, Артур… - начал он, - …такого я от тебя не ожидал… - по залу прошел возбужденный шепот. - Ты хоть понимаешь, во сколько сил и нервов обошлась нам эта твоя выходка?
Я резко поднял голову и твердо произнес:
- Понимаю.
- Ох… ну, неужели оно того стоило?
Вспомнив, что именно «того стоило», я немного смутился, но мой голос по-прежнему не дрогнул:
- Стоило, сэр. Еще как стоило.
- Да? – удивился мужчина. – Ты сбежал из парламента, связался с террористической группировкой, ранил собственных людей и сотрудничал с французами, ради… чего? Ради этого русского неотесанного медведя? Ради низменного сексуального влечения? И это я еще не говорю о том, что оно было вызвано мужчиной! – по залу вновь пробежал шепот. – Черт побери, Артур, если дело действительно в этом, нам было бы проще заказать тебе самых элитных халстеров, а не ловить тебя по всему миру!
Тут мне пришлось прикусить язык, чтобы не сказать лишнего:
- Я похож не того, кто пользуется подобными услугами, сэр?
- Нет, но твое поведение говорит об обратном.
- А вам не кажется, что вы перегибаете палку, сэр?
- Отнюдь. Ты показал себя с самой отвратительной стороны, Артур. Это просто непозволительно. Но больше всего меня поражает… эм… выбор твоего… избранника. Россия! Я удивляюсь - как ты вообще посмел этому северному бескультурному выродку прикасаться к себе?!
А вот тут я не выдержал и, сжав кулаки, гневно посмотрел на министра:
- Да какое вы имеете право оскорблять мой выбор?! Кто позволил вам меня судить?! И с кем я сплю – не вашего ума дело, так что порошу быть поосторожнее в выражениях, сэр, если не хотите возросшего числа самоубийств.
По кабинету в очередной раз пробежался возмущенный гул.
- Что ж… возможно, ты прав. Но все это просто возмутительно, и лично я считаю, что тебя следует изолировать от любых контактов до тех пор, пока ты не осознаешь свою ошибку и не отречешься от связи с персонифицированным воплощением России – Иваном Брагинским, - зал довольным перешептыванием подтвердил это предложение. – Потому что эти… отношения ставят под удар нашу внешнюю политику. Невозможно, чтобы персонифицированные личности «любили» друг друга, не меняя при этом своего общего отношения. Да и вообще, на любовь – в человеческом понимании этого слова - вы просто неспособны. Хоть это ты понимаешь?
Мой голос так и норовил сорваться:
- Вы неправы. Вы абсолютно неправы, сэр. Мы… мы почти ничем не отличаемся от вас.
- Нет, это ты заблуждаешься. Вы не можете «полюбить», вы можете заключать союзы, сотрудничать, торговать, воевать - но не любить. Вот увидишь, Артур, пройдет пара недель и все это забудется, как страшный сон.
Моя холеная выдержка летела ко всем чертям:
- ОТКУДА ВАМ ЗНАТЬ? Вы всего лишь человек! Один из многих миллионов, увиденных мною за долгие века. И вы уйдете. А я останусь. И все будет так, как захочу Я.
Мужчина нервно сглотнул:
- Это мы еще посмотрим. Ты… очень разочаровал меня, Артур.
- О, я очень рад, что разочаровал вас… сэр.
- А сейчас… - он жестом подозвал охранников. – Уведите мистера Керкленда в его апартаменты и перекройте ему любые связи с внешним миром до моего личного распоряжения, - увидев мой гневный взгляд, он лишь ухмыльнулся. – …Я покажу, в какую цену обходится «любовь», таким как ты.
В этот момент я не выдержал: вырвавшись из рук охраны, я со всей силы ударил министра в глаз, от чего тот с грохотом упал на пол. После этого я еще успел ударить его ногой под дых, но сразу после этого охрана уже скрутила мне руки за спиной.
- А я покажу, что делают с такими уродами, как ты!
- ОХРАНА! УВЕСТИ ЕГО! ЗАПЕРЕТЬ!! – проорал мужчина, с трудом поднимаясь на ноги. – Ну все, Керкленд… Я хотел быть с тобой лояльным, но раз так, то ты получишь за свою провинность сполна! Слышишь?! И даже более того! Ты не увидишь его десять… нет, ДВАДЦАТЬ лет!
Да… я все слышал, но решил ничего не говорить. Низко опустив голову, я брел под конвоем охраны.
Оказавшись в родной комнате, я увидел кипы незаполненных бумаг, перерезанные провода телефона и интернета, а так же решетки на окнах. Видимо, эта клетка станет моим пристанищем на ближайшие несколько месяцев, до тех пор, пока таким же не сделают мой настоящий частный дом.

-о0о-

Я мог бы очень долго рассказывать, каким кошмаром для меня обернулись слова министра. Ведь он действительно превратил мою жизнь в ад: больше восьми месяцев меня держали взаперти, не позволяя даже выйти на улицу. Новости о мире я лишь изредка мог узнавать из газет, которые получал от нескольких сердобольных охранников.
Расплата за мою любовь была очень тяжелой. И пусть у меня появилась масса свободного времени, я не знал, на что его потратить… Сначала я пытался следовать совету Вани, отвлечься, дабы не позволить апатии полностью поглотить меня.
За первое время, около двух месяцев, я прочитал всю доступную мне литературу, затем еще месяц играл по вечерам на гитаре, сочинял музыку и пел, а потом… потом я понял, какое страшное на самом деле я получил наказание.
Нет ничего ужаснее, чем остаться наедине со своей тоской, подпитываемой скукой. Из-за нее дни я проводил словно в тумане, а по ночам метался по кровати, не в силах скрыться от кошмаров. Но вот однажды, под рассвет, в очередной раз не сумев уснуть, я подошел к столу, взял в руки карандаш и на чистом листе бумаги размашисто написал: «Я скучаю по тебе».
Как ни странно, но мне стало легче. Я написал еще несколько строк, а затем еще и еще… Я писал о том, что терзало мою душу и путало мысли. Я писал о томящихся во мне чувствах, словно Иван мог мне ответить. Я писал о том, как я хочу вновь увидеть его, пусть мимолетом, пусть всего лишь на миг, но увидеть.
Я описывал мечту.
И каждый раз, когда тоска накатывала на меня с новой силой, я стискивал зубы и садился за стол. Лишь это помогало мне выжить.

А у моей луны лиловый отблеск,
Она одна, средь множества планет,
Люблю прекрасных очертаний оттиск,
…Пусть так, но с нею меня нет.

Меня закрыли за семью замками,
Упрятали под покрывалом тьмы.
И даже легких бликов света лунного,
Совсем с моей не видно стороны.

Но знаю, что однажды развернется все,
Падут замки к ногам безликой тьмы.
И я, расставшись с тяжких цепей путами,
Пойду на свет… На свет моей луны.

Как бы мне хотелось, чтобы в такие моменты Россия меня услышал.
Поэтому иногда, когда желание рассказать о чем-то становилось совершенно невыносимым, я подходил к окну и молился.

…Я молился о своих днях цвета роз.

Так продолжалось до тех пор, пока однажды под утро ко мне в комнату не вломились двое охранников:
- Мистер Керкленд, вас желает видеть главный министр.
- Это еще зачем? – меланхолично поинтересовался я. Мне совершенно не хотелось видеть этого… человека.
- Он хотел бы обсудить с вами некоторые вопросы, поэтому, будьте добры, приведите себя в порядок. Через час вас будут ждать в Главном зале.
Немного поразмыслив над вариантами ответа, я все же решил, что это мой шанс получить чуть больше свободы.
У меня появился план.
- Хорошо.
Услышав мое согласие, охрана покинула комнату и скрылась за дверью.
---
В зале заседаний стояла крайне напряженная атмосфера. Глаза десятков людей вновь устремились на меня, голодно изучая взглядом. Я старался держать лицо, словно не было этих бесцельно проведенных месяцев.
- Здравствуй, Артур, - поприветствовали меня сидящие за столом. – Как ты себя чувствуешь?
- Спасибо, замечательно, - так же вежливо ответил я, присаживаясь на свободное место.
- Как я посмотрю, наша профилактика пошла тебе на пользу? – сдерживая язвительную ухмылку, спросил главный министр.
- О, несомненно, - улыбнулся я. – И мне хотелось бы узнать, зачем меня пригласили.
- Рад, что ты в столь приятном расположении духа, Артур. Мы пригласили тебя за тем, чтобы узнать, какие выводы из своего наказания ты сделал.
Несколько секунд я молчал.
Черт побери, как же мне хотелось высказать все, что накипело во мне за эти месяцы!
Но вместо этого я лишь скрестил пальцы в надежде на то, что мой план оправдает себя, и нацепил доброжелательную улыбочку:
- Вы были абсолютно правы, сэр.
- О, неужели? – удивился мужчина.
- Да. То, о чем вы говорили, действительно было правдой.
- Хм… освежи-ка мне память, а то я что-то плохо помню…
Я прекрасно знал, что этот тип все помнит, а повторить меня заставляет исключительно ради собственного удовольствия. Но все-таки я сказал:
- Да, конечно. Эта «любовь» оказалась лишь низменным влечением, помутнившим мой здравый рассудок. Я бы хотел извиниться перед вами за свое абсолютно бестактное поведение, сэр. Надеюсь, подобных инцидентов никогда не повториться.
- Боже, колоссальный прогресс налицо! – воскликнул кто-то из зала.
Министр озадаченно потер нос:
- Да… я, право, даже не ожидал, что все пройдет так гладко…
Гладко. Как же.
- Ох, я понял вашу правоту в ту же неделю, сэр! – подначивал я. – Что есть мои глупые желания перед благом целой нации? Ничего!
- Какое откровение. Это очень похвально, Артур, очень похвально… Думаю, в свете этих событий, я бы даже мог позволить тебе переселиться в твой обычный дом. Правда, я все же не разрешу тебе иметь свободный доступ ко всему: интернет и телефонная связь все еще будет проходить цензор. Но ты ведь не против?
- Что вы, сэр, - со всем подвластным мне обаянием, улыбнулся я. – Разумеется, не против. Мне скрывать нечего.
- Отлично, значит, ты можешь собирать свои вещи.
Я встал из-за стола, однако мне все еще казалось, что министр чего-то не договаривает.
- Это все? – поинтересовался я.
- Почти. Я забыл сказать, что через неделю ты должен присутствовать на внеплановой мировой конференции. Американцы опять придумали «гениальнейший план по реформации мировой экономики». Собрание состоится во Франции. Там ты должен присутствовать обязательно.
Я вздрогнул. Значит ли это, что Иван тоже там будет? И если да то…
- Но к тебе будет приставлен охранник. Вдруг этот Россия не осознал все так же быстро, как ты?
От расстройства мне хотелось простонать, но вместо этого пришлось выдавить из себя осточертевшую улыбку:
- Да, конечно, сэр. Это было бы крайне неприятно.
- Ха-ха, великолепно! Вот, теперь я узнаю нашего старого доброго Артура, - милостиво кивнув, он указал мне на дверь. – Что ж… Теперь ты можешь идти.

Всю неделю я не находил себе места. Как мне сплавить охранника? Смогу ли я хоть парой слов перекинуться с Иваном? Или все же лучше передать письмо?
Да-да-да, пожалуй, письмо подойдет. Так я смогу передать его если не сам, то через кого-то.
В день собрания я сел за стол и, переведя очень много бумаги, написал письмо. Таких искренних и сложных писем я еще, наверное, никогда не писал – слишком много несказанных слов, слишком много удушающих чувств…
Запечатав лист в конверт, я лег спать, чтобы хоть немного расслабиться. Ведь следующий день обещает быть тяжелым.

---

Несмотря на то, что в доме Франции было как всегда празднично и помпезно, что-то мня все равно немного настораживало.
- Bonjour, mon cher! Англия, я давно не видел тебя, - наигранно улыбался Бонфуа, стараясь не обращать внимания на громилу, которого ко мне приставили. – Как твои дела?
- Дела достаточно хороши, чтобы я не позволил тебе о них знать, Франция. Однако, возможно, как-нибудь, в другой обстановке…
Намек Франция сразу понял и кивнул:
- Обязательно, Англия. Как скажешь.
После этого он сопроводил меня в зал заседаний и указал на одно из свободных мест.

Итак, собрание уже почти началось, но России нигде не было видно. Я уже изрядно занервничал – может, он тоже под арестом? Или его заставили отречься от отношений со мной? А вдруг он… действительно позволил переубедить себя?
Нет. Нет-нет.
Это же Россия, а он никогда не позволяет другим управлять своим личным мнением. И он скорее удавится, чем будет потакать кому-то. Да…
Однако минуты шли, а он так и не появлялся. Но неожиданно, когда Америка уже шел выступать с докладом, дверь в зал слегка приоткрылась: Иван зашел тихо и, осмотревшись, сел на последнее свободное место.
Я жадно изучал его глазами. Вдруг что-то изменилось? Шарф, светло-русые волосы, безмятежное выражение на лице и усталый взгляд лиловых глаз из-под густых светлых ресниц… все по-прежнему. Я тяжело вздохнул и откинулся на спинку стула из-за невозможности хоть как-то привлечь внимание Брагинского.

…Собрание проходило вяло и безумно скучно, от чего мое желание обратить взгляд русского на себя стало еще более ярко выражено. Но, как ни странно, за все собрание на меня посмотрели уже все… Все. Кроме него.
Я уже нашептывал про себя какие-то заклинания, когда Иван неожиданно повернулся, и мы встретились взглядами.
…Боже, как же я хочу поговорить с тобой.
Россия смотрел на меня вскользь, чтобы не привлечь внимание охранника, что у него получалось просто блестяще.

Таким образом, я едва усидел до конца собрания. Когда присутствующие встали и начали собирать документы, я, с твердым намерением поговорить, направился к России, но неожиданно был схвачен за запястье никем иным, как Америкой:
- Hi, Артур! – улыбнулся он. – Как делишки?
- Хорошо, Америка, хорошо… Только отпусти, я тороплюсь.
Неожиданно я увидел его глаза, взглядом которых он пригвоздил меня к месту:
- Не волнуйся, тебе это совершенно ни к чему.
Я несколько опешил:
- Что ты имеешь в…
Но Джонс тут же перебил меня, обратившись к моему охраннику:
- Хей, парень, не мог бы ты отпустить своего подследственного ненадолго, а то нам нужно парой слов перекинуться… Понимаешь?
Охранник на секунду задумался:
- Ну, приказа о том, чтобы он не разговаривал с Вами, не поступало, так что… ладно. У вас есть двадцать минут. А я как раз пойду выпью кофе…
Как только мужчина отошел от нас, Альфред затащил меня в какой-то темный длинный кабинет, после чего плотно прикрыл за собой дверь. Багровые шторы там были плотно задернуты, и немного пахло пылью.
- Ну и что ты хотел мне сказать? – возмущенно уставившись на него, спросил я.
- Ничего, – усмехнулся Америка. – …Зато он хочет.
Джонс кивнул головой куда-то за мое плечо. Я недовольно обернулся и увидел, что рядом со столом, мягко улыбаясь, стоит…
- …Иван?

Продолжение следует...

@темы: Америка, Россия, Англия, Фанфик: "На ощупь", Графомания, Hetalia

---

Мнение общественности

Привет, мои славные Постоянные и не очень постоянные Читатели!
У меня есть к Вам один вопрос, ответ на который поможет мне в развитии дневника)

Вопрос: Что привело тебя сюда, о, мой любимый Постоянный Читатель?

1. Rus/Uk		24	(40%)
2. Фанфики		15	(25%)
3. Рисунки		2	(3.33%)
4. Все сразу		11	(18.33%)
5. Я вообще не знаю, что я тут делаю О_о		2	(3.33%)
6. ...синхрофазатрон и косая синусоида >_>		6	(10%)
Всего:		60 Всего проголосовало: 42

@темы: Россия, Англия, Hetalia

---

"На ощупь" 27 часть

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: На ощупь
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Россия/Англия, Америка, Канада, Франция намек на Америка/Канада и Америка/Россия
Рейтинг: NC-17
Жанр: Слеш (яой), Романтика, Ангст, POV
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Вспышки чувств, авиакатастрофу, драки, побеги, похищения, коварные планы и погони... Сколько испытаний смогут выдержать Иван и Артур на пути к своему счастью? И имеют ли они вообще право на счастье?
От автора: Фанф изначально расчитывался на 3-4 главы, но потом все как-то завертелось-закрутилось, и я не смогла удержаться от того, чтобы засунуть персонажей в поломасштабное приключение))
Предупреждение: ООС



Нам ничего не оставалось, как подняться с кровати и в спешке начать носиться по спальне, собирая свои вещи. Наспех скинув все в небольшой чемодан, мы вышли на террасу перед домом, где стоял вертолет и залезли в кабину.
Все внутри меня переворачивалось от обиды, потому что это было до жути несправедливо! Ведь стоит нам вздохнуть чуть свободнее, успокоиться, как тут же происходит какая-то невообразимая ситуация, заставляющая нас срываться с насиженного места и бежать, словно ужаленным! Разве это правильно?

Но пожаловаться вслух, как какая-то девчонка, я не мог… к тому же, кому жаловаться-то? Иван, скорее всего, испытывает те же чувства, а до Бонфуа мне опускаться не хотелось – он сам-то как баба. Поэтому я сел на заднее сиденье вертолета рядом с Ваней, стараясь отбросить эти гнетущие мысли и вообще ни о чем не думать. Но ноющее чувство в моей груди никак не хотело униматься, чем вынудило меня теснее прижаться плечом к плечу России.

…они не дадут нам покоя. Разлучат нас. Сделают что угодно, лишь бы мы не были вместе. Не были счастливы. Но мы ведь не виноваты в том, что мы появились на свет такими! Неправильными и без права выбора! Мы существуем, дышим и разговариваем по чужой указке! А ведь иногда так хочется побыть… просто человеком. Обычным человеком, у которого есть возможность выбрать как ему жить, с кем общаться и кого любить… А, главное, иметь шанс быть счастливым.
Но мы не люди и никогда ими не будем, сколько бы ни притворялись.
А значит, вплоть до последнего вздоха мы будем подчиняться тем, кто редко прислушивается к нашей человеческой сути, а иногда и вовсе считает нас неприятным приложением к президентскому креслу или месту Парламенте. И это очень печально.

К глазам подступили предательские слезы. Я отвернулся к окну, стирая рукавом капли, покатившиеся по щекам.
Брагинский заметил это нежно и повернул меня к себе за подбородок. Я, столкнувшись с его печальными глазами, взглядом которых можно душу разорвать в клочья, подавил всхлип:
- …терпеть не могу плакать, - я почувствовал, как очередная слеза скатилась вниз, к подбородку и, скорее всего, попала Ивану на пальцы, которыми он держал меня.
- Я тоже… - ответил он.
После этого Россия наклонился ко мне и, пока в вертолете никого не было, осторожно, утешая, поцеловал. Но от этого у меня в груди кольнуло еще острее, и я крепко прижался к Ване, в отчаянии сминая ткань его рубашки пальцами и пряча раскрасневшееся влажное лицо в его плече.

Я не хочу опять убегать и прятаться! Не хочу, не хочу, НЕ ХОЧУ!

Но мои желания сейчас не были главным фактором. Поэтому всего через несколько минут в вертолет уже сели полицейские и Франция.
- Заводи, - попросил Бонфуа, усаживаясь рядом с Россией. – Возвращаемся на базу.
Машина тяжело оторвалась от земли, и через какое-то время я уже проводил взглядом исчезающий из поля зрения остров, непроизвольно сжимая локоть Ивана.

По пути на базу, моя интуиция не предсказывала ничего хорошего. И, поверьте мне, она редко ошибается.

Стоило нам через пару часов приземлиться на площадке перед главным штабом связи тайной полиции и поздороваться со здешним начальником, как нам на встречу выбежал растрепанный паренек в очках, сжимающий в подрагивающих руках какой-то листок:
- Капитан! – крикнул он, а потом повернулся ко мне. – Господин Керкленд! Тут… пришли сведения…
- Что такое? – нахмурился мужчина. – Отвечай.
- …Сведения… со спутника… - глотая воздух, сбивчиво выговаривал мальчишка. – Сэр, все очень… очень серьезно.
- Да говори уже, - не выдержал я.
- Правительственная инфраструктура знает о нашем местоположении и скорее всего прибудет сюда в течение всего… двух-трех часов…
- ЧТО?! – лицо всегда сдержанного начальника исказилось от ужаса. – Как им это удалось?! Без шифров от нашей базы данных им бы никогда этого не…
- Нас сдали, - неожиданно холодно отозвался юноша. – Кто-то продал нас с потрохами. Этот человек преподнес все координаты правительству прямо на блюдечке.
- Вот же черт… - выругался мужчина, приложив пальцы ко лбу. – Это значит план «Трос».
- Неужели все НАСТОЛЬКО серьезно? – шокировано поинтересовался мальчишка.
- Стоп, погодите, - встрял я. – Что все это значит? Кто сдал нас? И что это за план такой?
Капитан сжал кулаки:
- Я не знаю, кто. Но если я найду этого поганца, я сверну ему шею собственными руками. А план «Трос» - это полное уничтожение информации на всех хранителях, а так же… самой базы.
- Уничтожение? – недоверчиво перебил я. – Как можно в столь короткий срок уничтожить тонны оружия и техники?
Капитан грустно усмехнулся:
- Очень просто. Взорвать. Точнее собрать в вертолеты и машины всех и все, что можно увести, а потом заложить оставшееся спец-взрывчаткой и взорвать к чертям.
- У вас, ребята, всегда все так… кардинально? – поинтересовался Россия.
- У нас просто нет выбора. Нельзя допустить, чтобы эти правительственные свиньи, находящиеся в подчинении у свиней еще бОльших, получили доступ к нашей информации.
- Логично.
Но тут я задал вопрос, беспокоящий лично меня:
- А что будет с нами?
…И капитан растерялся.
- Я… не знаю. Хм… Вы… могли бы отправиться с нами на новую базу, если хотите… в любом случае, если останетесь тут, то вас просто загребут агенты британской разведки и ФСБ и еще очень надолго растащат по углам.
- Ясно, - пробормотал я. – Ну, что, Ваня? Пошли собираться вместе с полицией? - но Брагинский промолчал. - …Ваня?
- Артур… отойдем-ка на минутку, - выдохнул Россия.

Когда мы уже были у резко обрывающегося берега, где из-за горизонта можно было увидеть рассвет, я не выдержал:
- Иван, только не говори, что хочешь… вернуться к этим? Они же… они…
Ваня приложил палец к моим губам:
- Тише, Артур… Я знаю, что будет. Но ты же должен понимать – мы не сможем прятаться и убегать вечно…
- Нет, можем!... – вырвалось у меня. – Можем! Я не хочу с тобой расставаться, и для этого я готов бегать вечно!
Русский покачал головой:
- Нет… не готов.
- Но, Иван!..
- Мы итак пережили слишком много, но сейчас стоит… остановиться.
К горлу вновь подступил ком, от чего слова давались мне с большим трудом:
- То есть… ты хочешь все бросить?… Бросить меня, бросить все…
Тут Брагинский внезапно склонился и крепко прижал меня к себе:
- Нет-нет… Поверь, я не хочу оставлять тебя, и я бы многое отдал, лишь бы остаться рядом, но… но я же вижу, как ты устал… И я устал тоже…
Сказать, что я не понимал, о чем он говорит, было бы абсолютной ложью. Я действительно устал, мне хотелось покоя. Но… без Вани мне никакой покой был не нужен.
- Нас разлучат… Но теперь, после всего этого, мои боссы не потерпят даже упоминания о тебе.
- Знаю, - ласково прошептал Россия, поглаживая пальцами мои волосы. – Но я все равно буду любить тебя, сколько бы времени нас не держали вдали друг от друга.
- Но как же долго…
- Сколько угодно. Но мы ведь и не торопимся никуда, правда?
- Да, никуда… Но для меня… быть рядом с тобой оказалось счастьем, - признался я, прислушиваясь к учащенному биению его сердца.
- Для меня тоже, - ответил Иван. – Но сейчас… наше счастье может немного подождать. Ведь какая мелочь эти несколько лет разлуки по сравнению с тем, сколько мы до этого прожили поодиночке, да?
- Но сейчас все изменилось, - тихо возразил я. – Раньше мне никто не был нужен…
Россия промолчал, продолжая поглаживать меня по голове, и, кажется, я понимал, что это значит. На первый взгляд Россия всегда жил так, словно ему тоже никто не был нужен. Но это только на первый взгляд. На самом деле он каждую минуту пребывал в болезненном ожидании, и сердце у него изнывало от тоски постоянно. А значит, расстаться сейчас для него было едва ли не больнее, чем мне.
Я обвил руками его плечи и потянулся к лицу, легко прикасаясь к мягким губам.

Да. Мы не люди.
Но чувства у нас одинаковые. Мы так же ищем счастья в этом тесном ограниченном мирке, то и дело натыкаясь на стены из запретов. Как бабочка бьется о стекло граненого стакана, которым ее накрыли, так же и мы бьемся за свою свободу об эти невидимые стены. Но нам их никогда не сломать, так же, как и бабочке не выбраться из плена, однако… мы можем хотя бы пытаться.
А на поиск двери в этих невидимых стенах - двери к своему счастью - не жалко и всю жизнь потратить, особенно если уже удалось однажды коснуться того, что за ней скрыто.

Иван ответил на поцелуй, скользнув меж моих губ и нежно поведя своим языком по моему. Я прижимался к нему всем телом, словно нас уже растаскивали в разные стороны.
- Пойдем, Артур… - прервав поцелуй, прошептал Россия. – Пойдем обратно, нам нужно рассказать о своем решении.
Но я не сдвинулся с места:
- Как же… это трудно… Отпускать мое не сокровище.
Брагинский грустно улыбнулся и погладил меня по щеке.
- У всего свое время, Артур, - сказал он. – Но мы влюбились так не вовремя…
- ...поэтому сейчас нам нужно отпустить друг друга, - продолжил я.
- И ждать, - закончил Россия. – Я буду ждать сколько угодно. А ты будешь?
- Буду, - пообещал я как никогда серьезно. - Я клянусь.
И мы, не проронив больше ни слова, направились к базе.

Капитан и стоящий рядом с ним Франция, встретили нас улыбкой:
- Мы уже решили, куда именно отвезем всю технику. Так что вы желаете: вертолет или поедете на машине?
- Мы остаемся, - ответил я.
Тут Бонфуа удивился, непонимающе на нас уставившись:
- Остаетесь?
- Да.
- Чтобы расстаться?
- Да.
- Возможно на несколько десятилетий?
- ДА!! – выкрикнул я. – Франция, не дави на больное место, пока я тебе другое место не отдавил.
- Хорошо-хорошо, - согласился он. – Но просто это так… странно.
- За-мол-чи, - прошипел я, гневно сверля Бонфуа взглядом. – Думаешь, нам это решение далось легко?
Француз, подумав немного, пробормотал следующее:
- Хм… Ну да ладно, все равно за то видео, что мы уже отсняли, Германия должен мне хороший проц… ой.
- А ну-ка повтори, что ты сказал, - багровея, потребовал я.
- Эхе-хе…
- ФРАНЦИЯ!!!
Но не успел я сделать и шага в его сторону, как Россия, сжимая в руках оторванный бампер, уже за ним гнался. Последний раз, когда я видел, чтобы Бонфуа так драпал, было отступление французского флота, и то, у меня были сомнения. Но вскоре Франция залез на дерево, ловко уворачиваясь от летящих в его с земли камней, палок и бампера.
- Скотина… - прорычал я, когда Россия оказался в зоне слышимости. – Нет, ты только представь, он… он…
- Он Франция, - вздохнул Иван и… взял в руки пилу.
Увидев это, Бонфуа истошно завопил:
- Oh, mon Dieu, нет, Россия! Нет! Не делай этого!
- А я ведь тебя предупрежда-ал~ - улыбнулся Ваня, примеряясь к дереву.
- Прости, прости, виноват! А вообще-то, это все Германия! Это он требовал доказательств! …Нет, стой, Россия, НЕ ТРОГАЙ ДЕРЕВО!!!
Но Брагинский, с невинной улыбочкой размашисто работал пилой, заставляя Бонфуа вцепиться в крону руками и ногами.
Когда дерево все-таки упало, крик Франции был подобен воплю умирающей свиноматки. Я же испытал ни с чем несравнимый садистский восторг. Тем временем Россия, без единой эмоции на лице, вытащил Франциска из листвы и схватил за загривок:
- Я говорил тебе, что произойдет, если ты вновь посмеешь подсмотреть за нами?
- Г-говорил, - пролепетал Бонфуа.
- Ну, вот и не жалуйся теперь.
Однако, прежде чем Брагинский что-либо сделал, его неожиданно прервал капитан.
- У нас подрыв через три минуты, пора уходить отсюда. Франциск, ваш вертолет уже подан, и если вылететь сейчас, вы успеете скрыться незамеченным для спец-служб.
Брагинский разочарованно вздохнул и, поставив Бонфуа на землю, зыркнул на него так, что тот съежился:
- Живи пока.
Франция отполз от Ивана и спрятался за спиной капитана. Тот нетерпеливо поманил нас жестом:
- Давайте, давайте, нам еще нужно отвести вас на безопасное расстояние.
Мы с Россией запрыгнули в первый проезжающий мимо грузовик. И стоило нам оказаться вне базы, капитан дал в рупор команду…
- ОГОНЬ!

Продолжение следует...

@темы: Америка, Россия, Англия, Фанфик: "На ощупь", Графомания, Hetalia

---

"На ощупь" 26 часть

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: На ощупь
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Россия/Англия, Америка, Канада, Франция намек на Америка/Канада и Америка/Россия
Рейтинг: NC-17
Жанр: Слеш (яой), Романтика, Ангст, POV
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Вспышки чувств, авиакатастрофу, драки, побеги, похищения, коварные планы и погони... Сколько испытаний смогут выдержать Иван и Артур на пути к своему счастью? И имеют ли они вообще право на счастье?
От автора: Фанф изначально расчитывался на 3-4 главы, но потом все как-то завертелось-закрутилось, и я не смогла удержаться от того, чтобы засунуть персонажей в поломасштабное приключение))
Предупреждение: ООС




-И вот, вновь POV Артура-

…Я проснулся довольно рано утром, от того что у меня жутко затекла нога, та, что была в чулке, мы ведь его так и не сняли… Ох, черт…
Я немного поворочался – все тело неприятно ныло от вчерашнего напряжения. Осторожно переложив голову Вани со своей груди на подушку, я встал с кровати и «бравой кавалерийской походкой» направился в ванную. Добравшись до цели, я осознал лишь одно желание – посмотреть в зеркало.

Боже, Боже…
В ванной Бонфуа зеркала были большие, почти до потолка, что помогло мне во всех красках рассмотреть следы прошлой ночи: синяки на бедрах, следы зубов на шее, искусанные губы и распухшие соски. И я даже не говорю о засосах по всему телу…
Это же надо было…
Насмотревшись, я присел на край ванны и потер пальцами виски.

Вот до чего доводит сексуальное голодание… Какой позор. Как же распущенно я вел себя вчера! И вот, теперь я раздавлен, смущен и пристыжен собственной совестью, но – черт возьми! – полностью удовлетворен.
О, да. Оно определенно того стоило. И пусть все тело ломит, главное, что внутреннего голода я больше не ощущаю, мне легко, и чувствую я лишь… умиротворение. Да.
После этого я, быстро помирившись с бунтующей совестью, принял освежающий душ, накинул халат и направился на кухню - приготовить что-нибудь себе и Ване на завтрак.

…Лучше бы я этого не делал.

В который раз я столкнулся с недавно выученным русским словом «пиздец», которое, с объяснений Вани означало крайне неприятное положение дел. В данном случае под «крайне неприятным положением дел» я подразумеваю пожар, поиск огнетушителя и подсчет денег, которые я буду должен Бонфуа, когда тот обнаружит обугленные остатки кухни.
Но, как ни странно, после мучительных раздумий, мне все же удалось придумать способ, при котором ни я, ни чужое имущество не подвергнется угрозе тотального уничтожения при помощи биохимического оружия, получаемого мной из простых яиц, масла и зелени. Он заключался в том, чтобы не готовить вообще.
Но я же понимал, что мне нужно чем-то покормить Брагинского, который, после всего этого грохота на кухне, скорее всего, проснется куда раньше, чем мне было нужно.
И тут меня вновь осенило.
Сейшелы ведь остров курортов, так? А на курортах есть рестораны. А в ресторанах, обычно, должна быть еда.
Быстро выстроив сию логическую цепочку, я тут же направился к телефону в коридоре, чтобы заказать что-нибудь из съестного. Покончив с этим, я захотел было вернуться на кухню, чтобы хоть как-то придать ей цивилизованный вид и не оставлять похожей на пещеру древнего человека, но сразу же врезался во что-то большое. И мягкое. И очень брагинское.
- Осторожнее, - мягко улыбнулся Россия, вставая с пола. – Ты куда так летишь?
Я тоже быстро вскочил на ноги и поправил халат:
- Да так… на кухню, - я окинул Ивана взглядом: он уже был умыт, одет и лучился счастьем, как лампочка Ильича.
- М-м, я тоже хочу есть, - Брагинский на мгновение задумался, скорее всего, решая, продолжить свой путь дальше или присоединиться ко мне. Я уповал на первый вариант, ибо мне было стыдно показывать, что я сотворил с евро-ремонтом в столовой Франции. Но тщетно. – Пойдем?~
Россия потрепал меня по волосам и развернулся. Я безынициативно побрел следом:
- Но Иван… я…
- Хм?
- …Я хотел сказать, что я…
Мне бы хотелось знать, о чем подумал Брагинский, ведь в этот момент его глаза так взволнованно сверкнули:
- Да?
- …Я спалил кухню Франции!
Иван как-то расслабленно, но разочарованно выдохнул и улыбнулся:
- Правда? Ну, пошли, посмотрим, что ты там натворил…
Я нервно дернулся, открывая ручку двери, потому что реакция России была неоднозначной:
- Эхе-хе… Да-а, Артур… Ну ты, конечно, молоде-ец… - подойдя к плите, он меланхолично снял со стены скорлупу от взорвавшегося яйца. – Кхм, что ж… значит, никакого пляжа, сегодня мы целый день проведем на кухне.
Я подавленно опустил голову:
- Ты злишься?
Брагинский удивленно уставился на меня:
- Я? Нет. О чем ты? Я даже рад.
- …Что?
- У меня есть возможность научить тебя нормально готовить, ну, если мы, конечно, успеем все отмыть до вечера.
- Но…
- И только попробуй сказать, что тебе это не нужно.
- …Хорошо.

Итак, как и планировал Россия, мы весь день провели на кухне, очищая ее от того, что при взрыве и последующем пожаре разлетелось по полу, стенам и потолку. Скажу откровенно - это было непросто, однако, часам к пяти нам все же удалось отмыть почти все. Взглянув на плоды наших трудов, Брагинский удовлетворенно вздохнул:
- Отлично. Теперь дело за малым – мне нужно научить тебя готовить. Ита-ак… что ты хотел бы съесть сейчас больше всего?
- Я… не знаю, - я пожал плечами, смущенно отведя взгляд на окно. – Мне, если честно, все равно.
- Хм… - Иван глубокомысленно потер подбородок. – Тогда давай по-другому. Что бы ты хотел приготовить для меня?
От такого варианта я несколько опешил.
– Эм… ну… я бы приготовил для тебя… кексы? – последнее слово я произнес с вопросительной интонацией, потому что не был уверен в том, что Ваня меня поддержит. – С глазурью, - добавил я.
Но, как ни странно, мою идею он одобрил.
- Да, - с энтузиазмом улыбнулся Брагинский. – Кексы.
Последующие полчаса мы искали ингредиенты, кухонную утварь и прочие необходимые для готовки вещи.
- Ну, что ж… начнем? – задорно поинтересовался Ваня.
- Конечно, - согласился я.

Взвесить, засыпать, смешать, добавить, снова взвесить…
До позднего вечера Иван показывал мне, что делать, смотрел, как это делаю я, и снова показывал до тех пор, пока у меня не получилось приготовить тесто так, как надо. При этом мы извели целую гору муки, сахара, яиц и молока, потому что даже при небольшой оплошности Россия заставлял меня начинать заново.
Но после многих и многих попыток мне все же удалось сделать все так, как требовал мой Ваня.
- Наконец-то! – воскликнул он и, обняв меня за плечи, поцеловал в висок. – Ты такой молодец, Артур!
- Молодец?.. – удивленно повторил я, услышав незнакомое мне слово. – А что это значит?
Брагинский задумался.
- Да ничего. Молодец, это молодец.
- Но все-таки?
- Ну… этим словом у меня обычно хвалят тех, кто сделал что-то правильно или хорошо поступил…
- Да? – кажется, покраснев, глупо улыбнулся я.
- Да~ - Россия мило прищурился, а затем приблизился к моему лицу и внезапно лизнул мою щеку, но увидев мой изумленный взгляд, обосновал свое действие. – У тебя там была сахарная пудра.
В ответ я пробубнил что-то нечленораздельное и повернулся к плите, чтобы взять формочки для кексов.
- И что теперь?
Иван показал мне, как смазывать их маслом и сколько накладывать липкого месива внутрь, чтобы при выпекании все это не напоминало облако-гриб от ядерного взрыва. Разогрев духовку, Россия помог мне поставить поднос внутрь, после чего умиротворенно вздохнул:
- Ура, кажется, нам осталось немного: подождать всего-то сорок минут. Поэтому давай-ка займемся глазурью, - сливки, масло, яйца и сахар были помещены в одну тару, но когда я начал искать блендер, Брагинский меня остановил. - Нет-нет, Артур! Чтобы глазурь получилась особенной, ты должен взбить ее сам! Так она получиться гораздо вкуснее.
Я хоть и кивнул, но логики в словах русского не нашел – ведь так на самом деле получится медленнее, да и к тому же, блендер бы взбил все куда лучше. Но Брагинский уже взял венчик и вручил мне его в руки:
- Можешь начинать.
Я поставил чашку на стол и принялся остервенело работать рукой. Правда вся эта недоделанная глазурь разлеталась от этого во все стороны, пачкая каплями мой фартук, руки и лицо.
Неожиданно Иван приобнял меня со спины:
- Нет, - выдохнул он. – Не совсем так… - я вздрогнул, когда широкая ладонь России обхватила мои пальцы, крепче сжимая их на рукоятке венчика, и принялась быстрыми круговыми движениями взбивать все до пены.
Благодаря Ване все вскоре было доведено до нужной консистенции мусса. Я хотел, было, выбраться из его объятий и взглянуть, как там кексы, но Иван почему-то не выпустил меня:
- Ваня? – я развернулся к нему лицом, будучи зажатым между столом и его сильным телом. – Все нормально?
- Да… - тут Брагинский внезапно мягко прошелся языком по моим губам, чуть проникнув внутрь, а затем отошел на шаг, уступая мне место. – Мне просто захотелось попробовать глазурь.
Я покраснел, кажется, до самых кончиков ушей, настойчиво отгоняя от себя мысль, что мне хочется забить на кексы и начать целоваться с Россией.
- Ага, понятно, - улыбнулся я и, поняв, что Иван не намерен продолжать, наклонился к плите: выпечка была еще явно не готова.
«У нас же есть еще примерно полчаса…» - пронеслось в моей голове. – «А это ведь немало…»
О, нет. Нет. Нет-нет-нет.
Я еще активнее начал отгонять от себя навязчивое желание позволить Ване взять меня прямо на кухонном столе. Боже, какой я извращенец. Наверное, от Франции заразился. Я ведь так и знал, что в его доме все покрыто его извращенскими бактериями. Представив картину с бегающими по всему моему телу маленькими Бонфуа, я аж передернулся от отвращения. Фу.
Но мое сознание только и делало, что подбрасывало мне все новые и новые фантазии.
«Полчаса, Артур, - шептали они. – Полчаса…»
…он посадит меня на стол, параллельно целуя в губы, развяжет фартук и заберется чуть прохладными руками мне под рубашку…
ДА ХВАТИТ УЖЕ!
Мы готовим кексы. КЕКСЫ с глазурью. А для «подобного» рода занятий существует такое место, как СПАЛЬНЯ. А кровать в ней куда удобнее кухонного стола. Да.
…
«Артур, У ТЕБЯ ПОЛЧАСА ЕСТЬ, ИДИ И СДЕЛАЙ ЭТО, Ё* ТВОЮ МАТЬ!»
…Кхм.
Хорошо.
После этого я отодвинул мораль в сторону, вздохнул и, подойдя к России, мирно восседавшему за столом, нахально сел ему на колени, мгновенно обвив свои руки вокруг его шеи, забравшись под шарф:
- Артур? – изумился Брагинский. – Я… эм… все понимаю, конечно, но там же кексы...
- К черту кексы, у нас еще есть время, - шепнул я и смял его губы в страстном поцелуе.
- …Как скажешь, - по-детски улыбнувшись, ответил Брагинский, заваливая меня на стол.

Спустя какое-то время…

Я, восстановив дыхание, приподнялся над столом, смущенно стирая с себя фартуком следы нашего «акта любви» в двух действах. После этого Иван, поправив свою задравшуюся рубашку, приподнял меня со стола и посадил на стул, где уже я, лениво улыбаясь, принялся поправлять свою одежду.
Ах, как мне стыдно…
…было бы, может быть, если бы я не запинал свою совесть ногами полчаса назад.
- Ну что? – лукаво спросил Ваня. – Ты доволен?
- Вполне, - застегивая пуговицы на рубашке, ответил я.
- А мы ни о чем не забыли?
– Ой, точно! КЕКСЫ! – воскликнул я и, вскочив на ноги, кинулся к духовке. – Черт… передержали…
- Сгорели?
- Не знаю, - пробормотал я, вытаскивая поднос. К моему огромному удивлению, подгорела лишь пара штук, остальные же были румяные, словно только что подошли. – Ох… ты только взгляни…
- Хм… все-таки хорошо, что мы решили не продолжать, - задумался Брагинский. – А то бы пиши пропало, - улыбнулся он.
- Эй!
- Да ладно тебе! Зато сегодня мы сможем нормально поужинать…
Я фыркнул и поставил поднос на стол.
С некоторой опаской я взял в руки горячий кекс и понюхал: пахло вполне съедобно, на вид тоже все было нормально - ни фиолетового дыма, ни кислотного запаха. Преисполненный надежд, я поднес его к губам и откусил кусочек.
- Ну, как? – смотря прямо на меня, спросил Россия.
И единственным, что я смог произнести, было:
- …вкусно!
- Я так и думал, - обрадовался Иван. – А теперь тащи сюда глазурь. Мазать будем.
Следующие пять минут мы покрывали свежеиспеченные кексы слоем густой белой массы, а затем оставили ненадолго в покое, чтобы глазурь подсохла.
Я, будучи в нетерпеливом предвкушении, решил хоть чем-то себя занять и стал заваривать чай.
Боже-Боже, я смог испечь что-то съедобное!
Моей радости не было предела – хотелось петь, кружиться и прыгать на месте. Но я сдержался. Я лишь вздохнул и поставил на стол две чашки.
Глотнув чай, Ваня, наконец, взял в руки выпечку и без малейших колебаний откусил половину. Я с замиранием сердца смотрел на то, как он пережевывал тесто.
Только бы пронесло, только бы пронесло, только бы пронесло…
Почувствовав на себе мой пристальный взгляд, Россия чуть смутился:
- Что? - я не нашелся, что ему сказать, но он, видимо, понял причину моего волнения. – Да вкусно, Артур! Не волнуйся, это правда очень вкусно! – в качестве подтверждения своих слов, Брагинский доел свой кекс и взял новый. – Ты просто молодец.
Ох, это чувство для меня было несравнимо ни с чем, – не лучше секса, конечно, - но близко.

Когда мы поужинали и помыли посуду, было уже за полночь, я неумолимо начал клевать носом, на что Ваня отреагировал весьма неожиданно: он подхватил меня на руки и куда-то потащил.
- Эй-эй… что ты делаешь?
- Несу тебя в спальню.
- Я тебе не барышня, - буркнул я. – Поставь меня на пол, я сам пойду.
- Не-ет~ - улыбнулся Россия. – Не хочу.
Если быть честным, у меня ее было особого желания вырываться, поэтому я лишь фыркнул, уткнулся носом в его плечо и закрыл глаза. Пусть несет, раз так хочется.
Но прислушиваясь к стуку его сильного сердца, я совсем не заметил, как заснул.

Четыре часа утра.

…Разбудил меня странный шум из открытого окна. Я приподнял голову от подушки и увидел яркий свет с улицы. Шумом оказался звук вертящихся лопастей вертолета, а свет от его же фонарей.
Я потрепал Россию, спящего рядом, по плечу:
- Ваня… Ваня, вставай…
- М-м? Что? – спросонья пробормотал он. – Что такое, Артур?..
- Не знаю, но там вертолет…
Неожиданно дверь с грохотом распахнулась, и к нам в спальню влетел растрепанный Франция вместе с двумя агентами тайной полиции:
- Вставайте, быстрее! – крикнул Бонфуа. – Живо-живо!
- Да что такое? – я непонимающе нахмурился, жмурясь от яркого освещения. – Что происходит?
- Вас раскрыли.
- То есть как, раскрыли?! – Брагинский подскочил с кровати и встряхнул француза за грудки.
- Я не знаю! Но у нас есть информация, что прямо сейчас на этот остров направляются злые как черти агенты британской разведки, Пентагона, а так же ФСБ, которые явно едут сюда не на пляжную вечеринку.
Иван вымученно простонал, прикрыл глаза и сел на кровать. Я закусил губу, успокаивающе дотронувшись до его плеча:
- У нас опять нет выбора… - прошептал я. – Нам надо уходить…
- Нет, парни, - заметил Бонфуа. – Вам надо не уходить, вам надо… ВАЛИТЬ СО ВСЕХ НОГ, ПОКА ЭТИ ВОЯКИ НЕ ПРИЕХАЛИ СЮДА И НЕ РАЗНЕСЛИ МОЙ ОСОБНЯК В ЩЕПКИ! Живо!

Продолжение следует...

@темы: Америка, Россия, Англия, Фанфик: "На ощупь", Графомания, Hetalia

---

"На ощупь" 25 часть

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: На ощупь
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Россия/Англия, Америка, Канада, Франция намек на Америка/Канада и Америка/Россия
Рейтинг: NC-17
Жанр: Слеш (яой), Романтика, Ангст, POV
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Из-за очередной выходки Америки, Россия и Англия оказываются закрытыми в холодном подвале. Без света. Наедине. Как может измениться из судьба после этой встречи?
От автора: Фанф изначально расчитывался на 3-4 главы, но потом все как-то завертелось-закрутилось, и я не смогла удержаться от того, чтобы засунуть персонажей в поломасштабное приключение))
Предупреждение: ООС



- К-конечно, - смущенно ответил Керкленд, приподнимаясь над простыней.
Россия перевернулся на спину, вскинув руки и зазывая Англию в свои объятья. Артур же, немного поразмыслив, отказался, вспомнив, что Брагинский так и не получил разрядки. Плавно опустившись к паху Ивана, британец взволнованно бросил взгляд на внушительно-выпирающий бугорок белья русского, а затем погладил по нему тыльной стороной ладони. Увидев, как из-за этого капли смазки оставляют влажные пятна на ткани изнутри, англичанин удовлетворенно вздохнул.
Россия хочет его, а это значит, что Артур ошибался, думая, что просто не интересует русского в этом смысле…
Керкленд сжал плоть России через ткань трусов и слегка провел рукой вверх, дразня. От этого Брагинский рвано выдохнул что-то на родном языке и сосредоточенно прикрыл глаза.
От осознания, что его действительно желают и вожделеют, Англия слабо улыбнулся и нетерпеливо приспустил белье Вани, освобождая налившийся кровью орган. Крепко сжав его в своих пальцах, британец невольно вздрогнул: размер у России был, отнюдь не маленький. Член в его руках был очень твердый и пульсировал в такт биению сердца Брагинского, а он сам, так и не открывая глаз, слегка нервно покусывал нижнюю губу.
Наконец, вдоволь «наигравшись», Керкленд осторожно приблизился к томящейся плоти русского и нежно коснулся ее губами, после чего провел языком по всей длине от основания до головки. Из груди Ивана, наконец, вырвался первый сиплый стон удовольствия, от чего в животе британца все вновь скрутилось в тугой узел, распространяя по телу сладостную судорогу. Англия старательно ласкал орган, вновь и вновь проводя языком по чувствительным жилкам, скрытым под чувствительной кожей, смазывая ее своей вязкой слюной.

Когда плоть была достаточно влажной от слюны и собственной смазки, Артур отстранился и оседлал Россию так, чтобы член Брагинского оказался в ложбинке между его ягодиц, а затем чуть наклонился и, погладив мягкими ладонями по груди Вани, принялся ласкать его соски, плавно покачивая бедрами. Иван бросил изумленный взгляд на англичанина, так умело угождавшего голосу похоти, а затем положил свои руки ему на бедра, сминая бледную кожу и подрагивающие мышцы, от чего британец невольно ускорил темп движений.
Но Россия, повинуясь нарастающему удовольствию, решил пойти дальше: он приподнялся с подушек и заключил Англию в крепкие объятья, после чего перекатился вместе с ним по кровати, подминая Керкленда под себя. Тот сразу же обвил ногами бедра Брагинского, призывно выгнувшись навстречу, зажимая разгоряченную плоть между их телами. Иван же, не размыкая кольца рук, наклонился к лицу Артура для очередного мокрого поцелуя вперемешку с рваными стонами. Услышав участившееся дыхание англичанина, Россия принялся активнее выписывать пируэты языком внутри горячего влажного рта, заставляя Англию стонать от нарастающего желания.
Разорвав контакт губ, Брагинский окинул взглядом раскрасневшееся лицо любовника, его растрепавшиеся по простыне волосы и полуприкрытые глаза:
– Артур… - томно прошептал он. - Ты такой красивый, Артур…
Услышав свое имя, Керкленд несдержанно застонал в голос:
- Иван… а-ах… Ваня…
Затуманенным сознанием британец осознавал, что если Россия зовет его по имени, это значит, что он думает именно о нем и желает только его…
- Артур…
Брагинский освободил одну руку и, второй все еще крепко прижимая Англию к себе, скользнул ей вверх, к приоткрытым истерзанным губам Керкленда, сминая их пальцами и заставляя мягкий язык обсасывать фаланги, обильно смачивая их слюной. Когда с этим было покончено, Иван мягко выпустил любовника из своих объятий и плавно перевернул его на живот, заставляя Артура привстать и упереться локтями в матрас. После этого, Россия осторожно провел руками вниз, погладив напряженные ягодицы, и, скользнув пальцем между ними, надавил на узкое колечко мышц, проникая внутрь.
- А-ах… м-мн… - Керкленд выгибался под прикосновениями Ивана, стараясь расслабиться, что у него, похоже, получалось, потому что вскоре Брагинский орудовал внутри него уже двумя пальцами, массируя и растягивая.
Вскоре Иван мог с легкостью поглаживать заветный бугорок простаты, заставляя британца до боли стискивать зубы, запрокидывать голову в экстазе и, вновь перевернувшись на спину, царапать короткими ногтями плечи России.
Когда Брагинский уже мог свободно пользоваться тремя пальцами, он убрал руку и в нетерпении подхватил ноги Англии под коленями, упираясь горячей плотью в сжатые мышцы.
- Потерпи, хорошо? – тихо шепнул он, облизнув сомкнутые губы британца, и медленно подался бедрами навстречу, проникая в англичанина головкой: сначала всего на несколько сантиметров, а затем глубже и глубже, при этом все же давая ему время привыкнуть. Керкленд в немом вскрике от распирающей боли открыл рот, в который сразу же впился Брагинский, заботливо заглушая глухие обрывки бессвязных фраз. – Расслабься, Артур… скоро не должно быть больно… - выдохнул русский. - Артур… Мой Артур…
- Мне… не больно, В-Ваня… м-мн… просто…
- …Тише, - Россия поцеловал Англию в шею, слегка прикусив кожу, и вновь толкнулся в тугое тело любовника, сорвав с его губ очередной стон.
Так, движение за движением, Иван смог проникать в британца до основания, дрожащими от возбуждения руками поглаживая и сжимая до синяков бедра англичанина, вскрики боли которого вскоре перешли в томные стоны наслаждения, ласкающие слух Брагинского.
Чувствуя, как с каждым новым движением сильные мышцы теснее обхватывают его плоть, Россия не выдержал: его голос так же совался на сладостные звуки вперемешку с бессмысленным шепотом из всяких глупых нежностей, которые он выдыхал Артуру на ухо.
– Так… горячо… - прерывисто произнес Керкленд, уже самостоятельно подаваясь навстречу движениям Ивана, стараясь принять его глубже, слиться с ним в этом развратном танце, где музыкой были их голоса, а ритмом - сердцебиение. – Ах… быстрее, Ваня… - буквально молил он, сильнее сжимая орган внутри себя. – Прошу, быстрее…
На это Брагинский до боли вжал Англию в диван, увеличив размах движений, то и дело задевая заветную точку внутри партнера, вынуждая британца выгибаться под ним, в отчаянии сминая то простыню, то плечи русского.
Но столь бешеный ритм невозможно было удерживать долго, поэтому Россия, чувствуя приближение разрядки, наклонился к лицу Керкленда:
- Я уже скоро… потерпи… еще немного…
- Имя… говори мое имя… - осознав происходящее, попросил Англия, в отчаянном порыве обнимая Брагинского.
- Артур… - прижимаясь губами к шее британца, шептал Россия. – Артур…
Все тело Ивана покрылось испариной от крайнего напряжения.
…Толчок, еще один – и горячая сперма растекается в теле Керкленда, который, не заставляя себя ждать, так же изливается, пачкая белым свой живот и торс Брагинского, после чего обмякает в объятьях сильных рук.
- М-м… - оргазм был ошеломляющим, волнами удовольствия растекающийся по телу и оставляя после себя приятную тяжесть в руках и ногах.

Через пару секунд, Иван, собравшись с силами, перекатился на спину и откинулся на подушки, утягивая обессиленного Артура за собой. Положив его на себя и нежно обняв, он поцеловал взмокший лоб англичанина, вдыхая горьковатый запах его растрепанных светлых волос, прислушиваясь к тяжелому дыханию…
- Мой… - шептал он, гладя засыпающего британца по голове. – Мой Артур…
Керкленд же положил голову на левую сторону груди Ивана:
- Ты такой теплый… - промурлыкал он. - И у тебя… так приятно бьется сердце…
Россия умиленно вздохнул и прикрыл себя и Англию легким одеялом, пряча обнаженную кожу. Когда же он вновь обратился к Артуру, оказалось, что тот уже спал.
Иван плавно зарылся пальцами в его волосы и тоже закрыл глаза:
- А ты такой славный… - прежде чем заснуть, шепнул он. – Действительно славный…
---
Но тем временем, влюбленные не могли знать, что где-то далеко-далеко в Европе, нервно сглатывая слюну, у монитора сидело двое мужчин. Оба светловолосые, но совершенно разные: один с небольшой бородкой и живым блеском в глазах, а второй убитый горем представитель арийской расы.
Франция и Германия.
Когда на экране все стихло, они окинули друг друга взглядом:
- Лю-юдви-иг~ - сладко протянул Бонфуа.
Крауц раздраженно отвел глаза в сторону:
- Десять, - коротко бросил он.
- Двадцать, - нахально ответил француз.
- Двенадцать.
- Пятнадцать.
- Хорошо, пятнадцать миллионов, - вздохнул немец. – И запись остается у меня. По рукам?
- По рукам, но тогда я сделаю копию, - улыбнулся Франциск и бросил взгляд на монитор. – Они были столь страстны… Не находишь, а, Германия? Я даже не думал, что малыш Англия на такое способен. Если бы знал, то, возможно, задумался бы над тем, стоит ли отдавать его России, ха-ха!
- Да он бы скорее удавился, чем занялся с тобой чем-то подобным, - оскалился Германия.
- Ой, можно подумать, он занялся бы этим с тобой, - задиристо отмахнулся француз.
- Кто знает. Но, признай, что это произойдет с Россией, ты явно не ожидал, хм?
- Ты прав. Однако Брагинский по любому теперь должен мне новую дверь, - Бонфуа извлек диск с записью из дисковода. – А может и больше.
- Э, нет, Франция! – испуганно пискнул Людвиг. – Если ты хочешь покончить с собой столь изощренным образом, то я в этом не участвую, понял?
- Да шучу я, шучу, - закатив глаза, усмехнулся блондин. – Я возьму это для коллекции. Буду показывать начинающим порно-актрисам, чтобы те видели, КАК нужно вести себя в постели, ха-ха-ха!
- Неплохая идея, - кивнул Германия. – Возьму на заметку.
Бонфуа вальяжно подошел к двери, подзывая Крауца к себе:
- Ну, что? Может, в бар? – улыбнулся он.
- Тогда с тебя пиво, - в ответ улыбнулся немец.
- Всенепременнейше. Ведь это пиво уже обошлось тебе не меньше, чем в пятнадцать миллионов.

Продолжение следует...

@темы: Америка, Россия, Англия, Фанфик: "На ощупь", Графомания, Hetalia

---

"На ощупь" 24 часть

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: На ощупь
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Россия/Англия, Америка, Канада, Франция намек на Америка/Канада и Америка/Россия
Рейтинг: NC-17
Жанр: Слеш (яой), Романтика, Ангст, POV
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Из-за очередной выходки Америки, Россия и Англия оказываются закрытыми в холодном подвале. Без света. Наедине. Как может измениться из судьба после этой встречи?
От автора: Фанф изначально расчитывался на 3-4 главы, но потом все как-то завертелось-закрутилось, и я не смогла удержаться от того, чтобы засунуть персонажей в поломасштабное приключение))
Предупреждение: ООС



Меня осенило.
Я вспомнил про конверт, который мне передал Франция, и пусть на тот момент его содержимое показалось мне бестактным и возмутительным, сейчас, как говорится, «все средства хороши».
Там лежал комплект нижнего белья.
Но какого!
От одной мысли, что я одену ЭТО, мне стало не по себе… столько всяких мелочей… Возмутительных, вызывающих мелочей! Одни эти чулки!.. и тонкие черные кружевные перчатки по самые локти…
Боже, Боже… какой позор.
Но выбора у меня не было. Я же не могу просто подойти к Ване и наброситься на него, как орангутанг в брачный период! Я его только напугаю. Хотя он сам виноват. Нужно… кхм, вовремя думать о желаниях того, кто в тебя влюблен…
И кто может сказать мне, что я не прав?
…Вот именно.

Поэтому я, переборов внутреннее сопротивление и гордость, взял конверт и, опасливо озираясь по сторонам, направился в одну из спален, предусмотрительно заперев дверь на замок, а то как бы чего не вышло…

Спустя 20 минут…

И откуда Франции, спрашивается, знать мои размеры?! Весь этот антураж на мне как влитой! Словно на заказ шили… Бред какой-то.
Я, в который раз за это время, взглянул на себя в зеркало. Господи Всемогущий, как это вообще может быть: я одеваю эротическое белье, что бы соблазнить БРАГИНСКОГО.
До чего я докатился?! Россия меня не хочет!

…Оно черного цвета: сетчатые перчатки без пальцев, до локтя, и такого же типа чулки выше колена, заканчивающиеся мелким кружевом, еще… ну, не знаю, для трусов они слишком длинные, а для шорт – короткие, но это не столь важно. А еще, в довершение всего – бархотка на шею, с маленькой брошкой.
Кхм, не скажу, что это отвратительно, но… глупо я чувствую себя в любом случае. В этом прикиде я выгляжу как какой-то мальчик-по-вызову!
Я вновь критично покрутился перед зеркалом. В принципе, смотрится нормально, но все-таки… на мне все это странно выглядит, просто потому что это я! Артур Керкленд!
…Хотя кого я обманываю? На первое апреля я и в форму медсестры наряжался, так что надо признать, что женские шмотки на мне неплохо сидят.

Пригладив рукой волосы, я вздохнул. Ну, если и после ЭТОГО Иван ничего не сделает, то придется вернуться к варианту с наручниками. Он отлынивает от выполнения своих прямых обязанностей! Поэтому мне b приходится брать дело в свои руки!
Через какое-то время я накинул на себя длинный халат и одел тапки, чтобы спрятать все это, после чего вышел в коридор.

…Смеркалось.

Я, будучи разнаряженным во все это барахло, до самой ночи не показывался Ване на глаза даже в халате. Но вот, когда тот, лениво потягиваясь, направился в спальню, я бесшумно проскользнул следом за ним.
Ваня разделся по пояс и лег на кровать, накрывшись легким одеялом. Я же тихо подошел к нему, на что Россия, не открывая глаз, улыбнулся:
- Артур~ - я с вожделением запустил пальцы под одеяло, поглаживая его плечи и грудь. - …Что ты делаешь?
Я промолчал и продолжил массировать расслабленные мышцы, сосредоточенно прислушиваясь к собственным ощущениям и прерывистому дыханию Вани. Вскоре он открыл глаза:
- Ты хочешь сегодня спать здесь? – двусмысленно поинтересовался Брагинский, присматриваясь ко мне в темноте.
- Мгм… - потянул я, обводя подушечкой пальца его кадык, поднимаясь к щекам и губам.
В ответ Россия фыркнул что-то нечленораздельное и обнял меня в области талии, не вставая с кровати. Я же навалился сверху, а еще через пару секунд оседлал его, улегшись на широкую грудь. После этого я попытался потянуться за поцелуем, но Ваня решил, что еще не время и начал развязывать пояс моего халата; я взволнованно прикидывал в уме варианты его реакции, когда он увидит, во что я одет, но когда пальцы Брагинского прошлись по моей груди, я резко выдохнул, а все мысли тут же улетучились из головы. Легкие поглаживания чувствовались все ниже и ниже, однако, стоило пальцам России наткнуться на кружева чулок, он тут же убрал руки.
- А?.. - я обескураженно всматривался в темные черты лица русского. – Ваня?..
Неожиданно Брагинский затрепыхался подо мной, видимо, отчаянно стараясь найти включатель от лампы на прикроватной тумбочке. Когда свет проявил мой внешний вид, Иван резко стряхнул меня с себя и вскочил с кровати. Его фиалковые глаза расширились от, казалось, неописуемого ужаса:
- …Артур…
Я не никак не мог понять, что происходит, поэтому остался сидеть на кровати, смущенно прикрывшись простыней.
- Что случилось? – едва сдерживая дрожь в голосе, спросил я. – ..Ваня?
К моему огромному удивлению, Россия даже отпрянул от меня на шаг, а затем, с паническим блеском в глазах сипло произнес:
- Что ты… с собой сделал, Артур? Что ЭТО такое?!
Я смутился еще сильнее, стараясь не сталкиваться с Иваном взглядом:
- Это?… ну… я лишь хотел, чтобы ты вновь… обратил на меня внимание. Просто с того момента, как мы приехали сюда, ты даже ни разу… не поцеловал меня…
- Это ужасно! – истерично воскликнул Брагинский: его дыхание сбилось, а глаза лихорадочно метались по комнате. – Ради всего святого, сними все это с себя!… Немедленно!
- Но почему?... – спросил я, вцепившись в край простыни и притягивая ее к себе. – Я не понимаю…
- «Не понимаешь»! – крикнул Иван, но вскоре все же сбавил обороты, взяв себя в руки. – Да ко мне Беларусь по два раза каждый день в таком антураже является! КАЖДЫЙ ДЕНЬ! Это… это просто ужасно!.. – бледнея, Брагинский даже встряхнул головой, отгоняя навязчивые образы. – Поэтому просто сними… все это. Я не могу смотреть, как ты портишь себя этим вызывающим тряпьем.
И тут во мне поднялась вона негодования. Я отбросил от себя простыню и подошел к России вплотную:
- Знаешь, что?! – возмутился я. – Между прочим, в это «тряпье» я оделся ради тебя! А ты за эти два дня даже не соизволил уделить мне должного внимания! Разве это нормально?!
- НО ЭТО НЕ ПОВОД ОДЕВАТЬСЯ КАК ШЛЮХА! – агрессивно прорычал Брагинский, сжав кулаки.
От такого тона я даже немного сгорбился, сдерживая дрожь в коленях:
- Т-то есть… я теперь… – сказанное Иваном эхом проносилось в моей голове, от чего к горлу подступил ком. Я резко развернулся и схватил с пола халат. – Я ухожу… - Брагинский хотел было что-то возразить, но я жестом остановил его речь.
После этого я выбежал из спальни и скрылся за ближайшей дверью, предварительно заперев ее на щеколду.

Что это вообще было?.. Он накричал на меня!… И из-за чего?!...
Боже, скажи, что все это происходит не со мной… Пусть выяснится, что то мороженое, которое я съел, было просрочено, и сейчас я валяюсь с температурой в бреду. Ну, пожалуйста…

Но нет. Увы.
От всего этого внутри меня особенно болезненно сжалось сердце.
Я ведь не хотел с ним ссориться, просто… откуда мне было знать, что у него панический страх перед вызывающим нижним бельем?! И вообще! Это он виноват! Я его н… ненави… Нет. Я люблю его. И люблю очень сильно, иначе мне не было бы сейчас так обидно…
Я осел на пол, прислонившись к стене, но тут мой взгляд упал на кружевные перчатки.
Да будьте вы прокляты! Это все из-за вас, никчемные тряпки! Ненавижу!
После этих мыслей я начал остервенело рвать в гневе полупрозрачную ткань.
А ведь я так и знал, что все это плохая затея!

…Но тут в дверь постучали.
- Артур, это я! – раздалось снаружи. – Открой мне! Ты все не так понял!
- А что тут понимать?! – в ответ крикнул я. – Я тебя не интересую, раз меня можно сравнить со шлюхой! А, между прочим, это твой друг-враг-хрен-разберет-кто-он-тебе-там Франция мне дал эти тряпки!
- Да я уже догадался, - ответил Брагинский, и я почувствовал, как он слабо улыбнулся. – Прости меня, я должен был сразу додуматься, просто… ну, понимаешь, я так привык видеть что-то подобное на Беларуси, что ничего, кроме животного ужаса оно во мне не вызывает… Я просто… ну, да, я испугался! Можешь посмеяться - Россия боится кружевного белья… Мне очень стыдно. Поэтому открой мне, пожалуйста…
- Ты хоть сам веришь в то, что говоришь?!
- Артур!
- Эти два дня я для тебя вообще не существовал! Словно не было ничего! Словно я не убегал ради тебя из парламента, словно не рисковал жизнью, трясясь в летающем трейлере! Неужели я не заслужил твоего внимания?! Да ты вообщ…
Но договорить мне не удалось, потому что дверь в спальню открылась сама собой. То есть ее открыл Иван. То есть он снял ее с петель к чертовой матери!
Я ошеломленно уставился на Брагинского: раскрасневшийся, со сбитым дыханием и дверью в руках. Хоть памятник лепи, ей-Богу.
- Артур… - твердо позвал он и положил дверь на пол.
При виде столь абсурдной картины, я даже забыл, что пару минут назад чуть не расплакался как брошенка:
- Так. Ты только что выломал дверь, - критично смотря прямо на Россию, заключил я.
- Да нет, - отмахнулся Ваня, - просто с петель снял… Поставлю обратно – будет как новенькая, никто и не заметит… Ну-у… по крайней мере я так думаю, - отводя эти мысли в сторону Брагинский встряхнул белокурой головой. - Кхм, Артур, прекрати это. Я же объяснил в чем дело, поэтому успокойся, ладно? Я не хотел тебя обидеть.

Да, признаюсь, сначала мне, конечно, хотелось продолжить обижаться на него, но потом я решил, что порчи имущества в доме Франции вполне достаточно, для того чтобы его простить.
- Я понял, - чуть надувшись, ответил я и вздохнул. – Ладно… И вообще, теперь я хочу есть. Пошли на кухню?
- Хорошо~
- Тогда выйди отсюда, мне нужно переодеться, - смущенно пробубнил я, отворачиваясь от него, чтобы он не видел, как я покраснел, после чего начал стягивать с себя разодранную в гневе перчатку.
Но Иван не спешил покидать комнату, которая, к слову, оказалась малой гостиной. Я выжидательно посмотрел на Россию: в его глазах внезапно появился странный блеск, а губы растянулись в слабой улыбке. На немой вопрос в моих глазах, Иван сделал шаг мне на встречу:
- А ты знаешь… может, я и неправ насчет… этой одежды. Тебе даже идет.
Я в изумлении распахнул глаза.
Что-что он только что сказал?
- Чего?..
Брагинский, не обращая внимания на мое обескураженное выражение лица, продолжил приближаться ко мне, таким образом подталкивая меня к небольшому дивану:
- Однако, она мне все равно не нравится… поэтому я, пожалуй, лично сниму ее с тебя~
Когда Россия делал шаг мне навстречу, я делал шаг назад, пятясь до тех пор, пока не почувствовал диван за моей спиной. Всем телом я чувствовал необычайный прилив возбуждения: в нетерпении покалывало пальцы и губы, а сердце учащенно билось, однако сознание не было столь же готово к такой перемене в поведении Брагинского.
- Ты что задум…?! - начал было я, но Иван подскочил ко мне и мягко повалил на диван, нависая сверху. – Россия?!
- Тише… - прошептал он, смотря мне прямо в лицо.
И я затих. Точнее, я практически задержал дыхание, в изумлении уставившись на русского. Мое тело, независимо от меня уже вновь подрагивало, предвкушая нечто приятное.

В этой гостиной свет горел только в дальнем углу: помещение тускло освещало лишь настенное бра, поэтому здесь, в полумраке, глаза Ивана, казалось, поблескивали возбужденными огоньками. Он ласково погладил меня по щеке, после чего его пальцы прошлись по моей скуле, а затем едва задели брошку на черной ленте бархотки. Я нервно сглотнул, но под прикосновения подставился. Через какой-то период времени, Брагинский убрал ладонь с моего лица и, взяв за запястье именно той руки, что была одета в перчатку, поднес мою кисть к своим губам. Он стягивал ткань медленно, каждую секунду покрывая всю мою руку и каждый палец в отдельности легкими поцелуями. Когда же перчатка была отброшена куда-то в сторону, Иван слез с дивана, став рядом с ним на колени, а меня заставил сесть:
- Позволь мне… - протянул он, обхватывая мою лодыжку, и, приподняв ее, вытянул всю ногу. После этого его руки мягко прошлись по поверхности чулка вверх, к кружевным креплениям. Иван снимал с меня это нарочито медленно, хотя я сам уже изнывал от предвкушения чего-то большего. Он словно изматывал меня, проверял на сдержанность, ведь каждое его действие было покрыто огромным слоем целомудрия. Когда моя нога была, наконец, обнажена, Брагинский поцеловал мое колено.
И тут я не выдержал.
Обхватив ладонями его лицо, я наклонился к нему и, сгорая от стыда, прошептал:
- Прекрати меня дразнить, Россия… Я хочу, чтобы ты взял меня.
Иван на секунду задумался:
- А как же прелюдии? - хохотнул он. – Ты же хотел их, когда одевал на себя все это, м?
- Хотел, - я оскалился и заставил Брагинского чуть приподняться. – Но не сейчас, потому что последняя неделя моей жизни это и так одна сплошная прелюдия... Так что прекращай выделываться и трахни меня уже, в конце концов.
Я только через пару мгновений осознал, ЧТО я только что сказал, и, кажется, чуть не провалился сквозь землю.
- О, как мы, оказывается, умеем разговаривать, - уголки губ России растянулись в веселой улыбке, а огоньки в глазах стали ярче.
- Зато честно, - парировал я, вытянув ногу в черном чулке рядом с его ухом. – Так что?
Брагинский мне не ответил. Он просто забросил меня на плечо и быстро потащил в спальню, где мягко опустил на чуть смятые простыни на кровати. И не успел я даже толком улечься, как Иван наклонился и резко впился в мои губы жестким поцелуем.
О, да… это было именно тем, чего я желал – Россия целовал меня предельно эмоционально, порывисто и страстно.
И пусть поцелуй вышел немного смазанный и чрезвычайно мокрый, это даже придавало пикантности. После того, как Ваня отстранился от меня, я вызывающе облизал истерзанные губы, в надежде, что он продолжит, но Брагинский уже опустился чуть ниже, облюбовав мою шею. Он ласкал языком кожу, уделяя особенно много внимания впадинке артерии, где чувствовался мой пульс, и выцеловывал узоры на ключицах и груди. Я зарылся пальцами в его мягкие светлые волосы, когда он опустился к моим соскам: сначала облизав их, а потом поочередно лаская то влажными пальцами, то губами и языком. От этого по всему моему телу приятно пробежались мурашки, и я томно выдохнул, мягко сжав в кулак пепельные волосы, а затем обвил ногами талию России и, стараясь уплотнить контакт между нашими телами, пошло выгнулся навстречу его губам. Я ощущал себя питоном, заползшим на разогретый солнцем камень, впитывая жар сильного, крепкого тела Ивана.

Но, видимо, вскоре Ване перестало хватать просто моего тяжелого дыхания, потому что он начал опускаться ниже и, иногда касаясь моей кожи теплыми, влажными губами, забрался языком во впадинку пупка. От этого я сжал его волосы чуть сильнее и заерзал, стараясь уменьшить дискомфорт, вызванный очередным возбужденным спазмом в паху.

-Извините, но здесь POV Артура прерывается, ибо автору сложно писать NC от первого лица-

Россия заметил это и прошелся пальцами по члену Артура, скрытому тканью белья, после чего едва заметно улыбнулся:
- Не терпится, да? – шепотом спросил он.
- …А ты как думаешь? – подрагивая от изматывающего возбуждения, прошипел Керкленд.
- Я не думаю, я вижу, - в ответ оскалился Брагинский и сильнее погладил по напряженному органу англичанина. Тот закусил губу, однако стон все-таки сдержал. Но когда Россия одной рукой нежно оглаживал его бедра, а второй проник под резинку трусов и прикоснулся к головке, задев пальцами крайнюю плоть, сдержанность британца если и не разлетелась ко всем чертям, то дала сильную трещину, от чего он весь выгнулся в спине, тихо застонав.
- М-мн… - безумно хотелось ощутить это прикосновение острее, раскованнее, но попросить об этом он не мог, поэтому оставалось лишь глухо постанывать, ожидая, когда Брагинский решит сделать что-то более серьезное.
К счастью, Иван быстро изучил реакцию тела своего любовника на невинное прикосновение, после чего оттянул ткань белья вниз, освобождая изнывающий от желания орган.
- И давно у тебя никого не было? – беззлобно хихикнул Россия, большим пальцем стерев каплю смазки с головки. Артур резко выдохнул, не сразу вникнув в смысл вопроса, но когда до него дошло, он, прищурившись, бросил на русского испепеляющий взгляд.
- З… заткнись и… - договорить он не смог, потому что Брагинский резко сжал его член у основания и провел рукой вдоль всего ствола. – М-м…
Иван смотрел на Керкленда внимательно, изучая голодными лиловыми глазами каждый изгиб его тела. Однако почувствовав это, англичанин, невзирая на острые экстатические спазмы, попытался закрыть лицо руками, не желая показывать яркий стыд на своем лице.
Но Брагинского такой поворот событий явно не устраивал, поэтому он прекратил ласкать британца и вновь навис над его лицом. Артур разочарованно пробормотал что-то нечленораздельное, но позы не изменил:
- Убери руки, - мягко попросил Россия, вновь смяв чувственную горошину соска на груди Керкленда. Тот лишь отрицательно помотал головой. – Артур, я прошу тебя… Артур…
От упоминания своего имени таким мягким, хрипловатым от возбуждения тоном, Англия едва сдержался от стона.
- Т-только не смотри на меня… так… - ловя ртом воздух, попросил он.
Иван осознал смущение британца и успокаивающе поцеловал его в шею:
- Ты очень красивый, Артур… Посмотри на меня, прошу…
И Керкленд сдался. Он развел руки в стороны, вцепившись в простыню, и тут же столкнулся взглядом с Россией, который оторвался от его ключицы и поцеловал искусанные почти до крови губы, вновь изучая языком податливый мягкий рот.
Не разрывая поцелуя, Иван скользнул рукой вниз, слегка погладил пресс и крепко обхватил пальцами сочащийся смазкой член, от чего Артур сначала испуганно застонал в губы России, а затем несдержанно обнял его за плечи.
- Быстрее, Ваня… пожалуйста… - уткнувшись носом в плечо Брагинского, сбивчиво прошептал он и слегка подался навстречу ладони. – Быстрее…
Дважды Ивана просить было не нужно: он тут же задвигал рукой, медленно наращивая темп, от чего Англия выгибался, сильнее закусывал губы и шипел от наслаждения что-то нецензурное. Ваня же пока игнорировал потребности собственного тела, давая любовнику вдоволь насладиться желанной близостью.

Вскоре Керкленд уже не сдерживал себя: стонал в голос и лихорадочно метался под Брагинским, цепляясь пальцами за его плечи и оставляя красные отметины на лопатках. Но когда англичанин уже почти достиг пика, перед Иваном встал выбор: дать ему кончить, чтобы после этого не возникло проблем со смазкой, или же оставить его ненадолго как есть, чтобы дотянуться до тумбочки у кровати, в которой находился целый пузырек маслянистой жидкости, заботливо оставленной Францией для подобных утех. Однако, взглянув на растрепанного и так соблазнительно выгибающегося Керкленда, Россия все же решил остановиться на первом варианте. Он выскользнул из объятий Англии и опустился к его паху. В затуманенном сознании британца не возникло мысли о том, что может произойти в следующую секунду, и поэтому, когда горячий и скользкий язык Брагинского нежно коснулся головки его члена, слизывая солоноватые белесые капли, Артур шокировано распахнул глаза и неимоверными усилиями заставил себя приподняться на локтях:
- Что ты… а-ах… делаешь?... – едва слышно выдохнул он, пока Иван растягивал губами крайнюю плоть, вбирая весь орган в рот. По известным причинам, Россия ответить не смог, лишь активнее лаская влажным языком чувствительную уздечку, чем заставил Артура неестественно согнуться и в исступлении вцепиться в его серебристые волосы. – М-м-м… В-Ваня… ах… я… я сейчас…
Брагинский, расслабив горло, глубоко заглатывал пульсирующую плоть, наслаждаясь реакцией своего партнера: его хриплыми стонами, возбужденной дрожью… Но вскоре Керкленд, захлебываясь собственным вскриком, сжал его волосы особенно сильно, а в рот русскому струей ударила терпкая вязкая сперма, часть которой Россия проглотил, а другую часть сцедил на свою ладонь, размазывая ее по животу и бедрам Англии.
Тот тем временем откинулся на спину, тяжело дыша.
На осознание мысли о том, что Брагинский сделал ему минет, у него ушла пара минут, но из этого состояния его вывел игривый голос Ивана, пристроившегося рядом:
- Все в порядке? – скорее для формальности спросил он, потому что по блаженному выражению на лице британца нельзя было сделать противоположного вывода. Тот подтвердил его догадку, слегка кивнув. – М-м… Тогда продолжим?~


Продолжение следует...

@темы: Америка, Россия, Англия, Фанфик: "На ощупь", Графомания, Hetalia

---

"На ощупь" 23 часть

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: На ощупь
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Россия/Англия, Америка, Канада, Франция намек на Америка/Канада и Америка/Россия
Рейтинг: R
Жанр: Слеш (яой), Романтика, Ангст, POV
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Из-за очередной выходки Америки, Россия и Англия оказываются закрытыми в холодном подвале. Без света. Наедине. Как может измениться из судьба после этой встречи?
От автора: Фанф изначально расчитывался на 3-4 главы, но потом все как-то завертелось-закрутилось, и я не смогла удержаться от того, чтобы засунуть персонажей в поломасштабное приключение))
Предупреждение: ООС




К вечеру того же дня мы с Россией уже садились в вертолет. И не смотря на то, что Ваня ничего не говорил, я видел в его глазах искренний, детский восторг, и от этого сам начал немного волноваться: сердце забилось быстрее, а ладони вспотели. Но даже несмотря на это приятное ощущение предвкушения, где-то в отдаленном закоулке моего разума вертелась мысль, что что-то тут нечисто… Ну не мог я поверить в бескорыстность Франции! …Увы, но сказывалась многовековая неприязнь к этому склизкому земноводному. И я сдерживал свои подозрения только из любви к Ивану, потому что мы с ним итак достаточно натерпелись.
Наконец, винты вертолета активно закружились, и ветер растрепал волосы всех провожающих. Я выглянул из кабины, махая рукой тем ребятам, что спасли нас из гостиницы:
- Эй! – женщина, водитель и юный паренек, с неизменным КПК, сделали шаг вперед. – Да, вы!
- Что, сэр? – поинтересовался юноша. – У вас какой-то приказ?
- Да нет! – ответил я, стараясь перекричать шум винтов вертолета. – Я просто хотел сказать вам спасибо!
- Служим Королеве! - ответили все трое, отдав мне честь. – Надеюсь, мы еще увидимся!
- Я тоже! – но тут дверца передо мной захлопнулась.
- Удачи вам, мистер Керкленд! – приглушенно прокричала женщина, будучи снаружи, и наш вертолет оторвался от земли.

Я проводил взглядом базу тайной полиции, медленно исчезающей из поля зрения, и мне даже немного взгрустнулось… столько новых ощущений: переплетение любви, отчаяния, адреналина и страха. Думаю, все это я запомню надолго, да…
Я повернул голову на Россию: тот тоже смотрел в окно на синеющий океан. И все-таки, он очень красивый… Иван, я имею ввиду. Хотя океан тоже ничего.
…Четкий, но плавный изгиб скул, нос с горбинкой, чуть пухлые бледно-розовые губы и мягкие волосы… странно, что это так близко сумел рассмотреть и возжелать только я.
Спустя пару минут, Брагинский все-таки заметил, что я откровенно рассматриваю его и окинул меня беглым взглядом:
- Что? – его брови немного приподнялись.
- Да нет… Ничего, - едва заметно улыбнувшись, ответил я. – Я просто рассматриваю то сокровище, которым я теперь обладаю.
Россия смутился и вновь отвел взгляд на окно:
- Я не сокровище, можешь поверить на слово… - пробормотал он.
- Я тоже, - моя улыбка стала немного шире. – Но мы все-таки вместе?
- Да, - Иван согласился и, проведя пальцами по моей щеке, тихо усмехнулся. – Мы вместе. Два одинаковых не сокровища…
Я прислонился на его плечо и прикрыл глаза:
- Рад, что хоть тут мы похожи.
- Да уж… - протянул Ваня. – А если ты еще вернешь мне беглых олигархов, то цены тебе не будет…
-Брагинский! – я несколько возмутился, ибо я тут романтику навожу, а он все портит со своими тараканами! – Опять ты за свое?!
- Не, ну а вдруг? – мило улыбнулся Россия. – Я был бы не против…
Я демонстративно отвернулся к окну, на что Иван вздохнул и обнял меня за плечи:
- Ладно тебе… ты мне и так нравишься.
Еще пару минут я возмущенно фыркал и метал взгляды на воду, но это теплое дыхание в шею… оно сводило меня с ума. Я немного подался назад, чтобы получить легкое прикосновение чуть влажных губ к области за ухом.
Приятно…
Ох, Иван, ну и скользкий же ты тип… такой подлиза, что иногда это даже раздражает. Уж и позлиться на тебя нельзя по-человечески!
- Дурак Ваня… - прошептал я, после чего губы русского легко скользнули вниз, вдоль шеи. – Дурак, дурак…
Эта детская дразнилка в купе с поцелуями, наверное, выглядела так вызывающе… мне даже стало жарко. Тут рука Ивана съехала вниз, прошлась по моей груди и легла на пресс, поглаживая область вокруг пупка.
- Не соблазняй меня, - тихо, на выдохе проговорил Брагинский. – Когда ты злишься, я на все готов, лишь бы ты вновь обнимал меня, как ты это обычно делаешь…
Я вздрогнул, вцепившись пальцами в его ладонь:
- Прекрати, Иван… Не то место, не то время… - но в ответ Россия прижал меня к себе так сильно, что мое простреленное плечо вновь заболело и, кажется, даже закровоточило. – В-ваня… мне же больно…
- Ты не должен злиться на меня, иначе я могу причинить тебе... вред. Просто я уже не смогу смириться с твоей обидой…
Внутри меня в этот момент все перевернулось от страха. Я попытался вырваться из захвата, но Брагинский держал действительно крепко.
- И… Иван… отпусти… Я… я не злюсь на тебя, правда… Отпусти… - тихо прошептал я, а затем пересилил себя и, повернув голову, посмотрел России в лицо: к моему огромному удивлению, в его фиалковых глазах стояли слезы; он действительно не хотел делать мне больно. И поэтому уже спустя секунду я был освобожден из стальных тисков.
Пока я отходил от нахлынувшего страха, прошла пара минут, но когда я, наконец, решился взглянуть на Брагинского, оказалось, что тот отвернулся к окну, специально, чтобы я не видел его лица.
Немного поколебавшись, я коснулся его плеча:
- Иван? – как ни странно, чувство вины клокотало именно в моей груди, хотя… с чего бы это? – Ваня… - Россия судорожно втянул воздух, когда я обнял его за плечи со спины. – Все хорошо, правда…
- Я знаю, - вздохнул он, не отрывая взгляда от воды. – Просто… я теряю контроль, когда происходит что-то неподвластное мне. Можешь называть это сумасшествием, если хочешь, но это факт.
Я отвечать не стал, лишь плотнее обвил руки вокруг его шеи. Я же знал, на что шел, когда завязал эти отношения.
…Знал ведь?
Да, скорее всего. И поэтому приму все как есть.
- Это не сумасшествие, - твердо сказал я. – В этом я уверен. Не знаю, как это назвать по-другому, но…
Тут Россия неожиданно повернулся в объятьях лицом ко мне:
- …любовь, может быть?
Я обомлел, раскрыв рот в беззвучном изумлении.
Значит ли это… что он только что признался мне в любви?
Но поразмыслить над этим я не смог, потому что Россия плавно притянул меня к себе, вновь целуя.
И тут я точно решил для себя, что это действительно сойдет за признание, которое мне так хотелось получить.

В этот момент из-за перегородки водительского кресла послышался мужской голос:
- Мы подлетаем, шеф!

…И-и-и снова нас прерывают. Почему же я не удивлен?
Черт, если нам еще хоть раз кто-нибудь помешает и после того, как мы приедем на Сейшелы, то я лично придушу этого «кого-то». Ну сколько можно?!
Вот, клянусь, как только мы прилетим, нам ничто не посмеет помешать, будь то цунами, землетрясение, нападение инопланетян или вся эта гоп-компания: Франция, Америка или Германия (которому я, кстати, обязательно тоже подложу свинью. Например, выложу на всеобщее обозрение те фотографии, что я как-то «одолжил» у Пруссии. Главное, записать это где-нибудь).

Итак, мы с Ваней наперегонки прилипли к окну, вожделенно рассматривая белый песчаный берег острова.
- Какая красота! – не удержавшись, воскликнул Россия.
Да, Сейшелы действительно выглядели просто великолепно. Я так давно тут не был, подумать только… но все равно прекрасно все помню, еще со времен пиратства. Если бы меня сейчас спросили, я бы безошибочно указал любой тайник, любую кладовую на этом острове. Это как с таблицей умножения или алфавитом, стоит один раз выучить – запомнишь на всю жизнь.
Вертолет пролетел над линией берега, затем над небольшой пальмовой рощей – и нашему взору открылась роскошная белоснежная вилла, выдержанная во французском стиле: витые столбы, золоченый орнамент и розы. Огромное количество роз. Белые, красные, желтые, розовые, оранжевые и те самые, радужные, которые всего пару месяцев назад вывели в Голландии – они украшали все, каждый уголок двора Франциска. Не скажу, что я являюсь ценителем всей этой помпезности и праздности, будучи приверженцем минимализма, ну, или готики на крайний случай, но нужно признать - вкус у Бонфуа определенно есть. И даже если все это не близко моему сердцу, то Иван, судя по сверкающим огонькам в его глазах, в самом настоящем восторге.
- Артур! Ты только взгляни! – говорил он мне, указывая на какую-то деталь здания. – Точно такое же было у меня в Летнем Дворце! Ох, ты себе даже представить не можешь, какие там проводились балы!…
- Почему же? Могу… - улыбнулся я. – Но я не очень любил их…
- Как? – изумился Брагинский. – Балы – это же так здорово! Музыка, смех, накрахмаленные юбки дам и матовые пиджаки кавалеров… Иногда я даже скучаю по всему этому… - но тут его внимание привлекла очередная деталь облицовки здания. – Нет, ты посмотри, какая красота!
Я сдержанно улыбнулся, пытаясь понять, куда мы приземлимся. Долго гадать мне не пришлось, потому что вертолет начал снижаться прямо во дворе особняка и через пару минут мы уже смогли открыть двери кабины вертолета.
Когда я ступил на дворовую плитку, то полной грудью вдохнул влажный морской воздух. Как же хорошо… и пусть я сам живу в постоянном окружении океанов - это совсем другое…
- Хей, мистер Керкленд! – окликнул меня летчик и бросил мне в руки крупный конверт. – Вам месье Бонфуа просил передать, когда мы прибудем… - я ощупал кажущуюся абсолютно безобидной бумажную поверхность. Вроде ничего такого… Открыв его, я обнаружил ключи, деньги и то, что у меня язык сказать не поворачивается. Но это же Франция. Поэтому сдержанно кашлянув, я вновь повернулся к пилоту. - Итак, на этом мои обязанности, кажется, закончились, поэтому я полетел обратно на базу. Будут ли еще какие-то указания, сэр? – спросил мужчина.
- Нет, вы можете быть свободны, - ответил я.
- Был рад знакомству, - добавил он.
- Да, я тоже…
После этого дверь в кабину закрылась и спустя незначительное время мы с Ваней остались одни.

Два дня спустя…

…Вы знаете, что такое разочарование?
Разочарование – это когда человек, для которого ты прошел воду, огонь и медные трубы, оставшись с тобой наедине на великолепном, романтичном острове, где вокруг нет ни души, практически не смотрит на тебя.
Брагинский.
Гребанный Брагинский.
Я, черт бы его побрал, сделал все, что только можно и нельзя, ради того, чтобы остаться с ним наедине, а он… плавает! Эта русская бледная поганка днюет и ночует на пляже!
А я?
А что я, действительно?
Я сижу в доме, сверля эту наглую русскую рожу испепеляющим взглядом из окна второго этажа. А он и в ус не дует! Плавает, загорает, песчаные замки строит… СКОТИНА!
Но я в беззвучном возмущении всего лишь пнул подушку и, уже в который раз за эти два дня, побрел на кухню, в надежде заглушить внутренний, душевный голод…

…Я безынициативно уплетал вторую миску шоколадного мороженого, когда услышал, как хлопнула входная дверь – скорее всего это Иван, наконец-таки, на сегодня вернулся с пляжа и, шлепая влажными босыми ногами по мраморной плитке, направился в душ.
Ах, как бы хотелось мне после этого скрутить Брагинского, связать, дотащить до спальни и, предварительно прицепив наручниками к кровати, заставить сделать уже хоть что-нибудь… А что? Скрывать то, что я летел сюда в надежде заняться с Иваном любовью, просто нет смысла. Это самый, что ни на есть, очевидный факт. Но факт трудновыполнимый, ибо русский безнадежно влюблен в пляж.
Так что же мне делать?...
Эх…
Хотя, погодите. Как там говориться? «Если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе», да?
Ну, так берегись, "булыжник", я к тебе ТАК приду, что мало не покажется!

Продолжение следует...

@темы: Америка, Россия, Англия, Фанфик: "На ощупь", Графомания, Hetalia

---

"На ощупь" 22 часть

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: На ощупь
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Россия/Англия, Америка, Канада, Франция намек на Америка/Канада и Америка/Россия
Рейтинг: R
Жанр: Слеш (яой), Романтика, Ангст, POV
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Из-за очередной выходки Америки, Россия и Англия оказываются закрытыми в холодном подвале. Без света. Наедине. Как может измениться из судьба после этой встречи?
От автора: Фанф изначально расчитывался на 3-4 главы, но потом все как-то завертелось-закрутилось, и я не смогла удержаться от того, чтобы засунуть персонажей в поломасштабное приключение))
Предупреждение: ООС



Сначала я испуганно замер, боясь пошевелиться, но мягкие движения чужих губ и их вкус быстро вывели меня из состояния оцепенения. И я, прикрыв глаза, начал активно отвечать на поцелуй: одной рукой обняв Ваню за плечи, а второй – поясницу, я упивался этим моментом. Я целовал его так, словно я жаждущий, заблудившийся в сухой пылающей пустыне, который наконец-то нашел свой оазис.
Брагинский же ерошил ладонью мои волосы, а другой рукой гладил спину, сминая пальцами рубашку.
Как же приятно…
Где-то внутри я чувствую свое бешеное сердцебиение, от чего воздуха в легких внезапно начинает не хватать. Но отстраняться от России у меня нет абсолютно никакого желания, этому я лишь на секунду разрываю контакт между нашими губами, и то, лишь только для того, чтобы глотнуть воздуха. Мое молчаливое предложение продолжить Иван, скорее всего, поддержал, потому что вскоре уже обе мои руки обвивали его плечи, творя беспорядок на голове, а его руки в свою очередь свободно гуляли под моей рубашкой.
Но все же через несколько минут этого горячего языка мне стало недостаточно, и я, поддавшись возбуждению, немного смазано принялся целовать все его лицо: теплые щеки, веки, скулы, а затем снова возвращался к губам… Я целовал все, что только мог; остервенело, словно обезумев, так, как будто Иван вот-вот раствориться в воздухе.
И мне это нравилось.
Но когда наше дыхание окончательно сбилось, Россия приобнял меня, не страстно, не грубо, а очень осторожно, словно между нами ничего до этого не было, и влажно шепнул мне на ухо:
- Ты правда выполнишь свое обещание?
Я лишь коснулся кончиков его губ в легком поцелуе:
- Да…
- Прямо сейчас?
- Прямо сейчас, - нетерпеливо согласился я, предвкушая что-то очень… волнующее.
Говоря о моем обещании, Россия имел ввиду то, что я сказал тогда, в фургоне…
«... Но я обещаю – как только мы будем одни, то я буду целовать тебя, сколько захочешь…»
Как ни странно, но это был один из редких случаев, когда желаемое и возможное совпадают, поэтому я чувствовал себя как никогда счастливым.
И я, невзирая на ноющее плечо, крепко прижался к нему, на что он ответил тем же, при этом подталкивая меня к кровати; мы синхронно опустились на простыни, из-за чего пружины под нами тихо скрипнули.
Мгновения, секунды, минуты… все приобрело огромное значение. Я едва успевал отслеживать движения его пальцев на моей коже, поэтому скоро пришел к выводу, что пора бы мне приступить к… выполнению обещания.
Через пару мгновений я вновь притянул его лицо к себе, обхватив ладонями щеки, казалось, все еще чуть влажные от моих поцелуев. Наши губы вновь соприкоснулись: язык Ивана сначала прошелся по моим зубам, а затем, проникнув глубже, скользнул по нёбу и вовлек мой язык в страстный танец, являющийся ничем иным, как борьбой за первенство в поцелуе.
Но при всем этом, мы продвигались дальше: вскоре я, не разрывая контакта губ, залез к нему на колени, обвивая руками его сильное, изящное тело, поглаживая лопатки и поясницу, от чего временами он, тихо, с придыханием, шептал мне в губы что-то неразборчивое. Этот шепот лишь распалял мое желание, из-за чего я обвил ногами его талию, уплотняя контакт. Мои пальцы сами потянулись к пуговицам его больничной рубашки, обнажая бледную кожу на шее, не прикоснуться к которой было бы просто преступлением. Поэтому через пару мгновений я оторвался от его губ и опустился ко впадинке правой ключицы, пробуя нежную кожу на вкус.
Он такой теплый, мягкий, приятный… поверить не могу, что когда-то мог ненавидеть его!
Я принялся мягко водить по впадинке языком до тех пор, пока Ваня не издал первый, тихий, смешанный с выдохом, стон. После этого я провел влажную дорожку языком по его шее, подбородку и линии губ, чтобы вновь соединить нас в поцелуе. Неожиданно Брагинский резко перенял на себя инициативу в этих ласках: ловко расстегнул первые три-четыре пуговицы моей рубашки (остальные же просто осыпались на пол с тихим стуком, ибо терпения на них ни у меня, ни у него уже не осталось) и, проведя ладонями по моему торсу, смял пальцами открытый от бинтов сосок. Я чуть было не застонал от нахлынувшего возбуждения, но сдержался, лишь судорожно вздохнув. Уловив легкий смешок Брагинского, я вновь притянул его лицо к себе, но на этот раз не к губам, а к груди. Намек Россия понял сразу же: сначала он опалил дыханием мою шею, едва-едва коснувшись ее кончиком языка, а затем начал опускаться ниже, до тех пор, пока не начал обводить влажные круги вокруг чувствительной горошины на моей груди. Я же слегка ерошил его волосы, стараясь не начать стонать в голос, уже не столько от возбуждения, сколько от осознания всей ситуации.

Боже, как же это… что со мной происходит? Так близко, так жарко… мне нечем дышать… Я… я плавлюсь в его объятьях, словно свечка… Но я не могу, уже не могу сбавить обороты, ведь мне нужно еще… еще тепла, еще прикосновений, еще Ивана… Его рук, его губ, его дыхания… Нет, нет-нет, я не отпущу его… Ни сейчас, ни потом… Не отпущу и не отдам… никому. Никогда.

Но вот, когда Брагинский уже потянулся к резинке штанов моей больничной пижамы, раздался грохот – что-то внезапно ввалилось в нашу палату. Я испуганно сжался на коленях Вани, пряча лицо в руках.
Как стыдно-то…
Но через несколько мгновений я все же решился украдкой взглянуть на того, кто столь бесцеремонно прервал нас на… таком моменте. Я чуть вытянулся, выглянув из-за широкого плеча России, - моему изумлению не было предела! На полу, растянувшись во весь рост, лежал, кто бы вы думали?
Да, именно он.
Франция!
Но это было еще не самое страшное, потому что рядом с ним валялся телефон в режиме съемки.
УРОД!
- Ах ты, скотина! – вырвалось у меня. – Какого черта, Франция?!
Я вскочил с коленей Брагинского и подошел к Бонфуа, который, по всей видимости, пытался притвориться мертвым, что, если быть откровенным, у него не очень-то получалось. Тогда я со всей силы пнул его под зад, от чего он возмущенно воскликнул что-то на французском и растерянно встал с пола:
- Извините меня, mon cher. Виноват.
- «Виноват»?! – негодовал я. – Да ты..!!! ТЫ! – никаких слов не хватило бы, чтобы описать мое возмущение, хотя я сам не понимал из-за чего больше: из-за того, что он подсматривал за нами или из-за того, что он так не вовремя ввалился. Просто он даже не представляет, как долго я ждал того момента, когда мы с Иваном могли бы побыть одни! А он вот так взял и все испортил!
- Понимаю… - пробормотал француз, пытаясь поднять телефон, но я перехватил его руку.
- Это, между прочим, вторжение в личное пространство! Я тебя по судам затаскаю! Скотина! А это будет как доказательство!
Я схватил мобильный в руки, но тут почувствовал, что кто-то мягко отнял его у меня:
- Не думаю, что это хорошая идея, Артур, - улыбнулся Россия, повертев аппарат в ладони. – Думаю, можно поступить намного проще, - и после этого, не меняясь в лице, Брагинский сжал телефон так, что тот трагично хрустнул и пластмассовыми обломками осыпался к ногам Бонфуа. – Франция, надеюсь, ты так больше не будешь? Ну, или иначе в другой раз на месте этой безделушки могут оказаться твои пальцы.
- Д-да-да, конечно, Россия, - испуганно распахнув глаза, пролепетал француз. – Конечно...
- Вот и хорошо, - заключил Брагинский. – А теперь не мог бы ты нас оставить?
Бонфуа остервенело закивал головой, ретируясь к двери.
- И-извините! – крикнул он уже из коридора.
Когда торопливые шаги стихли, я вернулся и сел на кровать.
…Черт, этот урод сбил весь настрой! Ненавижу.
Через пару мгновений рядом со мной сел и Ваня, приобняв меня за плечи:
- Ничего, Артур… - прошептал он, прижавшись губами к моим волосам. – У нас еще будет время…
Я умиротворенно вздохнул, нежно обнимая его в ответ:
- Надеюсь, ты прав…
Теперь все вокруг погрузилось в какую-то странную тишину, ведь всего пару минут назад воздух здесь был раскален до предела и наполнен шумными вздохами, тихими стонами, а теперь спокоен… Так странно.
Но единственным, что утешало меня и давало спокойствие, был Иван. Я просто сидел рядом, облокотившись на его плечо, но одно только это уже делало воздух вокруг теплее, а свет – ярче. И для этого мне достаточно было просто сидеть рядом…
Так странно, да?
Мы просидели в этой тишине… хм, даже не знаю, сколько. Минуту, две, десять? Возможно. Но меня это совсем не угнетало, наоборот, я даже побаивался, что Ване надоест, и он первым отстранит меня. А он этого не делал. И от этого мне так хорошо…
Но все равно странно. Да.

В конце концов, я окончательно смирился с тем, что продолжить прерванное у нас не получиться, и, легко прикоснувшись к щеке России пальцами, встал с кровати. Брагинский бросил на меня взгляд:
- Куда ты?
- Да так… Может, прогуляемся? Ведь мы не можем прятаться здесь вечно… Нужно выяснить, как обстоят дела, разобраться с тем, что мы будем делать дальше…
- Да, Артур, пожалуй, ты прав, - кивнул Иван, тяжело поднимаясь с кровати.

Через пару минут мы уже были на улице, где практически сразу наткнулись на здешнего начальника, который оживленно что-то обсуждал с Францией.
- О, с вашей стороны это так благородно, - улыбался мужчина, пожимая французу руку.
- Благородно что? – послав к чертям свою тактичность, встрял я, ибо все, что касается Бонфуа, уже по определению является бестактным, вульгарным и не терпящим отлагательств.
- О, господин Керкленд, вы уже очнулись? И мистер Брагинский тоже?
- Да, как видите.
- Замечательно.
- Так о чем идет речь? – не унимался я.
- Месье Бонфуа великодушно согласился предоставить вам некое «убежище», до тех пор, пока вы не решите вернуться к себе домой.
- Что? – недоверчиво переспросил я. – Ну, нет, не надо нам от НЕГО никакого убежища. Сами справимся, да, Иван?
Россия же решил благоразумно промолчать, выжидательно уставившись на моего заклятого «друга».
- Иван, - начал Бонфуа, - понимаю, что, возможно, утром я поступил не слишком обдуманно по отношению к вам, но… прошу, позволь мне загладить мою вину.
- Не надо, не надо, - я прищурился, пристально смотря на Францию. – Знаю я тебя…
- Ну-ну, Артур, не стоит быть таким категоричным, - улыбнулся Франциск. – А что, если этим «убежищем» будет мой особняк на Сейшелах?
И в тот же момент Россия изменился в лице, хоть ничего и не сказал. Я же на секунду задумался.
- Иван? – я повернулся к нему. – М-м… так… что? Мы же откажемся?..
Брагинский молча взял меня за руку и отвел метров на пять в сторону, после этого жалостливо посмотрел на меня:
- Арту-ур…
- Что? – пробубнил я. – Да, предложение, конечно, заманчивое… но это же Франция! Я не хочу опускаться до того, чтобы просить у него помощи!
- А мы и не просим, он же сам предложил… - на лице Вани было ТАКОЕ жалостливое выражение, что отказать было просто невозможно. – Ну, Арту-ур…
- Ох… - этот голос вызвал у меня мимолетную улыбку, но все же я старался не выказывать своих чувств.
- …Артур? – уже более настойчиво протянул Россия. – Мы же поедем на Сейшелы? М-м?
- Н-н-ну… хорошо-о… - вымученно согласился я. – Поедем, поедем.
- Я очень рад, - улыбнулся Иван и быстро чмокнул меня в висок. – Спасибо, Артур.
И вот, через мгновение мы уже вернулись к Франции и начальнику тайной полиции:
- Так что вы решили, mon cher? – спросил Бонфуа.
- Мы согласны! – счастливо улыбаясь, оповестил Россия.
- Я и не сомневался, - в ответ улыбнулся Франциск. – От такого откажется только круглый дурак.
На это высказывание я лишь возмущенно фыркнул, чем вызвал улыбку Ивана:
- Так когда мы отправляемся?
- Сегодня же, - ухмыльнулся полицейский. – У вас мало времени.

Продолжение следует...

@темы: Америка, Россия, Англия, Фанфик: "На ощупь", Графомания, Hetalia

---

"На ощупь" 21 часть

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: На ощупь
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Россия/Англия, Америка, Канада, намек на Америка/Канада и Америка/Россия
Рейтинг: R
Жанр: Слеш (яой), Романтика, Ангст, POV
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Из-за очередной выходки Америки, Россия и Англия оказываются закрытыми в холодном подвале. Без света. Наедине. Как может измениться из судьба после этой встречи?
От автора: О человеке можно многое сказать по внешности, но на ощупь можно узнать не меньше, особенно, если вы не были особенно близки ^_^
Предупреждение: ООС



- Bonjour, mon cher! – воскликнул Бонфуа, приближаясь к нашему фургону. – Артур-Артур! Ну что же ты так все запутал!
- Ты о чем это? – устало спросил я. Сил на то, чтобы сильно злиться или изумляться уже не было. – И какого черта ты тут вообще делаешь?
- Ох, Артур… ну зачем так грубо? Я здесь чтобы помочь тебе и Ване.
- Так. Кто притащил его сюда? – повернувшись к полицейским, спросил я. – Чья это была идея?
- Ну, предположим, моя, - сказал вышедший из небольшой постройки рядом с нами крупный мужчина. Все присутствующие люди встали по стойке смирно: видимо, этот тип занимает высокую должность.
- А вы, собственно, кто такой?
- Ну, скажем так: я тут всем заправляю. Абсолютно всем. А насчет Франции я скажу лишь то, что его тайная полиция тесно сотрудничает с нами, поэтому мы попросили их о помощи в… некоторых вопросах. А сэр Бонфуа сам изъявил желание прибыть сюда. Поэтому обойдитесь без притязаний, пожалуйста.
- Отлично, - пробормотал я, бросив взгляд на Францию. – Просто замечательно…
Тут я почувствовал чью-то теплую и тяжелую руку на своем здоровом плече:
- Артур, Франциск не так уж и плох, так что прекрати злиться на него, хорошо?
От утомленной Ваниной интонации и его надтреснутого голоса мне сразу же расхотелось ворчать, и я решил сосредоточить свои мысли на чем-нибудь другом:
- Да, Иван… хорошо, - после этого я окликнул кого-то из полицейских. – Можно отвести нас хоть куда-нибудь, где нам окажут нормальную медицинскую помощь?...
- Ах, да, точно, - встрепенулся он. – Разумеется, следуйте за мной.
После этого Америка вместе с Канадой, который, к слову, вел себя как-то подозрительно тихо последние несколько часов, помог мне и Брагинскому добраться до лазарета.
И стоило мне лишь прилечь на койку, как на меня тут же накатила чудовищная усталость:
- Как ваши раны? – спросил меня какой-то молоденький паренек. Как ни странно, он чем-то напомнил мне одну до боли знакомую девушку. – Мистер Керкленд?
- Как-как… болят, разумеется… - пробормотал я, устраиваясь поудобнее.
- Хм… что ж. Тогда раздевайтесь, я продезинфицирую и перебинтую ваше плечо. После этого вам выдадут чистую рубашку.
Я расстроенно что-то промычал, ведь мне не хотелось даже двигаться, не то, чтобы переодеваться. Но на мое счастье, мальчишка работал весьма виртуозно и, самое главное, быстро. И вот, когда он накладывал последние бинты, дверь в палату внезапно распахнулась. Как выяснилось, это врачи привезли Ивана на каталке после операции.
К тому моменту молодой медбрат уже закончил перевязку, и я смог подойти к кровати России, но тот был без сознания:
- С ним все в порядке? – спросил я у тех, кто привез его сюда.
- Состояние стабильное, так что вам не о чем беспокоиться, - ответил один из них. – Скорее всего, он придет в себя уже следующим утром.
Тут я вновь почувствовал, как в моей груди радостно стучит сердце.
- Мистер Керкленд, вам, вообще-то тоже нужно отдохнуть, - заметил молодой медбрат.
- Да, точно… - пребывая в каком-то странном состоянии, похожем на эйфорию, я вновь лег на свою кровать.
- Ладно, тогда я оставлю вас. Отдыхайте, - улыбнулся паренек и вышел из палаты.
И хотя мне безумно хотелось спать, я не мог сомкнуть глаз, пока не посмотрю на Ваню вблизи. Поэтому я, собрав оставшиеся силы, подошел к его койке и опустился рядом с ней на колени.
Лицо Вани было очень бледным и измученным постоянной болью, хотя мое тоже было не лучше, а его дыхание было ровным, но, как мне казалось, очень уж медленным. Я осторожно провел пальцами по синяку на его щеке. Иван чуть-чуть сморщился, чем вызвал у меня слабую улыбку. Мне очень хотелось что-то такое сделать, чтобы унять отчаянно стучащее сердце, поэтому я склонился над Ваней, разглядывая смятую челку, полоски густых темных ресниц и бледные губы.

От вида Брагинского, я почувствовал, как мое сердце наполняется безграничной жалостью и нежностью к нему. И тут на меня вновь накатило это странное ощущение влюбленности, из-за которого я осторожно приблизился к лицу Ивана.

Его теплое дыхание касается моих век, от чего по телу бегут мурашки…
Поэтому я немного медлю перед тем, как легким движением уничтожить расстояние меж нашими губами.
…Этот поцелуй совсем легкий, не тяжелее касания, но в моей душе происходит что-то невероятное! Самый настоящий вихрь эмоций! Страшно подумать, что будет, когда мы с ним по-настоящему поцелуемся, ха-ха…

В итоге я не посмел больше нарушать покой Вани и вернулся к себе на кровать.
Закрыв глаза, я, наконец, за столь долгий срок вздохнул спокойно. Наконец-то мы были в безопасности, где ничто нам не угрожало.
Хорошо…
И после нескольких минут тишины и громкого стука собственного сердца, я провалился в сон.

Спустя какое-то время…

Проснулся я от того, что кто-то теребил меня за плечо.
- Англия-я~
Вот уж «приятное» пробуждение… Да-а, этот голос я узнаю где угодно и в любое время суток.
- Франция, черт бы тебя побрал, что ты делаешь в моей палате?
- О, ну зачем же так грубо? Я просто пришел проведать тебя, а ты так…
И тут я решил, что действительно не стоит набрасываться на этого… француза. По крайней мере сейчас.
- Ладно, - пробормотал я, снова ложась на подушку. – Так что ты хотел?
- Ничего… Я же уже сказал: просто решил проведать вас, - улыбнувшись, пожал плечами Бонфуа. – Да и спишь ты уже довольно долго…
- Стоп. А сколько сейчас времени? – тут же спросил я, осознав, что Иван уже мог очнуться.
- Девять утра.
- А Россия, он…
- Нет, Артур, не волнуйся, он все еще без сознания. И лучше не кричи так, чтобы не потревожить его раньше положенного.
- Хорошо…
Тут Франция как-то странно окинул взглядом сначала меня, а потом Ваню, лежащего на соседней койке. Поймав на себе мой недоумевающий взгляд, он улыбнулся:
- Эм… Артур?
- Что?
- Ты правда сделал все то, что о тебе рассказывали только ради того, чтобы побыть с Иваном?
- Нет, блин, знаешь, просто так, - сыронизировал я. – Мне доставляет удовольствие быть правительственным преступником, бегать от кучи вооруженных военных и путешествовать на летающем фургоне. Да.
Бонфуа лишь выдохнул и провел ладонью по своим шелковистым волосам:
- Просто это так на тебя не похоже…
Увидев такую реакцию, я сбавил обороты, ведь в конечном итоге Франциск был прав. В обычной жизни я бы вряд ли решился на что-то подобное.
- Ну… эм… Я не знаю, как это объяснить… я просто сердцем чувствовал, что делать…
Тут я почувствовал, что покраснел и замолчал, а Франция удивленно поднял брови, внимательно посмотрев мне в глаза.
- Артур…
- Ну, что? Посмеяться хочешь? Давай, смейся.
- Нет… - заворожено прошептал он.
- А что тог… - каково было мое удивление, когда Бонфуа с широченной улыбкой крепко прижал меня к себе. – Ты что творишь?!
- Я… я так рад… - шептал он, уткнувшись носом мне в шею. – Удивительно, а я ведь и не надеялся, что это произойдет…
- Произойдет что? – в шоке распахнув глаза, спросил я.
- Ты наконец влюбился, Артур! Понимаешь?
Я снисходительно усмехнулся:
- Да я уже, как бы, в курсе…
- Нет, ты не понял. Суть в том, что ты постоянно сидел в своем доме, носа не высовывал, поэтому я не верил, что с тобой это вообще могло произойти! Я и сейчас-то не очень верю, но… ты так искренен…
Но тут бред этого винососа начал меня напрягать, поэтому я попытался освободиться:
- Ох, да отцепись ты! Влюбился я, ну и что?
- Черт, Арти, ты даже не представляешь, что ты сделал…
- И что же?
- Сколько теперь мне Германия бабла отвалит…
- Э?
- Мы с ним уже пару десятилетий в споре: он всегда говорил, что ты так и останешься девственником пожизненно, а я говорил, что рано или поздно это произойдет. А раз ты действительно влюбился, то Германия теперь должен мне колоссальную сумму!
- ЧЕГО?! Сам он пожизненный девственник! – от такой наглости я принялся отчаянно вырываться из цепких лап этого французского пройдохи. – Ну, Франция! Ну, скотина! Вот только дай мне вылечиться, я тебе такое устрою! Да я из вас обоих кастратов сделаю!
В ответ на мои угрозы Бонфуа лишь расцепил руки и быстренько отбежал к двери:
- Ха-ха, успокойся, Артур! Все будет отлично! Все будет просто за-ме-ча-тель-но…
Последние слова я слышал уже из-за двери, за коей и скрылся проклятый виносос.
- Черт…
Несколько секунд я совершенно безучастно смотрел куда-то в пустоту, переваривая всю полученную мной информацию.
Ох уж этот Бонфуа… просто спасу нет.
Наконец, осознав, что я сейчас нахожусь на базе секретной полиции, а по всей стране меня объявили в розыск, я просто решил абстрагироваться от этих фактов. Ведь с ними я буду разбираться позже, а сейчас… сейчас у меня есть немного времени, которое я могу преспокойно уделить себе.
Первым делом я отправился в ванную, умылся и расчесался, потому что после всех этих перелетов и сна мой вид оставлял желать лучшего. Потом кто-то из служащих принес мне что-то из еды, а медбрат осмотрел мое плечо, после чего пришел к выводу, что через пару дней я буду как новенький.
В общем, на все эти процедуры у меня ушло где-то около часа.
Все это время я нервно посматривал на кровать Вани. Меня начало беспокоить, что он все еще не очнулся после операции. Поэтому я поймал в коридоре какую-то девушку, но та лишь испуганно отвернулась и убежала. Мне ничего не оставалось, как пожать плечами, вернуться в палату и сесть рядом с кроватью Брагинского.
Тот, к счастью, уже не выглядел таким бледным, хотя кровоподтек на щеке все еще был довольно заметен. Из-под одеяла, которым он был накрыт, выглядывали белые бинты, а в некоторых местах на теле виднелись пластыри, закрывающие многочисленные ссадины.
Вздохнув, я нежно погладил его по руке, едва касаясь белой кожи подушечками пальцев. Только тут я заметил, насколько менее внушительно выглядит Россия без своей шинели: под одеялом стало видно очертания его тела - довольно крупного, но изящного, чего под горой его одежды иной раз совершенно не видно.
…Я сидел так около пятнадцати-двадцати минут, тщетно ожидая, что Россия очнется. Но, увы, на тот момент этого так и не произошло.
Зато произошло кое-что другое. Дверь в нашу палату с тихим скрипом приоткрылась, и я увидел крайне заинтересованную гримасу на небезызвестном мне американском лице.
- О, Артур, ты уже очнулся? – удивленно спросил Джонс.
- Скажи спасибо Франции, - в ответ усмехнулся я.
- Так это он разбудил тебя?
- Ну, да.
- М-м… - глубокомысленно почесав затылок, протянул Джонс. – Ясно… - но затем перевел тему. - Так как ты тут?
- Нормально, вроде. А ты что-то хотел?
Тут Америка встряхнул головой, так словно бы начал засыпать:
- А? Да нет, ничего… Просто зашел попрощаться. Я сегодня возвращаюсь домой.
- Да неужели? – в меня закрались некоторые подозрения. – А по прилету ты, наверняка, по быстрому сдашь нас своему правительству, не так ли?
- Нет, Арти, что ты! – тут же затараторил Альфред, активно жестикулируя. - Конечно нет… К тому же, мне не до этого будет.
- В каком смысле?
- Тут выяснилось, что у Метти… как бы это сказать… паническая боязнь высоты, вот. И клаустрофобия в легкой форме. Он после нашего полета в фургоне еще в себя не пришел, ха-ха. С ним в соседней палате психолог до сих пор работает… Так что ближайшие пять-шесть дней мы поплывем на корабле.
- Вот как… А я-то все думал, почему Меттью так странно себя ведет. Ну, хоть с этим разобрались… Хотя постой. Если у него боязнь высоты, то как он летает в Европу?
- Он просто перед вылетом, как оказалось, принимает лошадиную дозу успокоительного или снотворного, от этого его так отрубает, что уже не до высоты. А фургоне этот номер бы не прошел, сам понимаешь.
- О, Господи… Надеюсь, ты проследишь, чтобы с ним все было в порядке?
- Конечно, Арти! Я же герой!
- О чем ты говоришь, Артур? Он не то, что за Канадой, он за собой-то уследить не в состоянии…
Я и Альфред синхронно обернулись, уставившись на Россию, восседающего на кровати с укоризненным выражением лица.
- Иван! – воскликнул я, приблизившись к Ване. Брагинский же лишь улыбнулся мне, а затем переключил все свое внимание на Альфреда, который, насупившись, стоял в паре шагах от нас.
- Не провоцируй меня, Россия, - пробубнил он, хмуря брови.
- Я и не провоцирую, - по-детски моргнув глазками, сказал Брагинский и тяжело встал с кровати. Я лишь завороженно наблюдал за ним, не в силах сказать что-либо.
Через пару мгновений Россия и Америка стояли друг напротив друга:
- Чего уставился? – огрызнулся Джонс.
- Ничего, просто у тебя соринка на очках, - улыбнулся Иван.
- Что? – удивился Альфред, снимая с себя указанный предмет, чтобы протереть платком. – …Спасибо. Так что ты от меня хо… - но договорить ему не удалось, потому что он сразу же получил смачный удар в глаз. – АЙ! …Россия! Damn! – выругался он, согнувшись в три погибели. - Какого черта?! Что это было?!
- Это было твое алиби, - довольно улыбнувшись, ответил Ваня.
- Да у меня теперь фингал из-за тебя будет!
- Так на то и расчет, - хохотнул Россия.
- Бесчувственная скотина! – в сердцах проорал Джонс, закрывая глаз.
- И это ТЫ мне говоришь? – вздохнул Брагинский. – Ага, – но наблюдая за тем, как Америка чуть ли не плачет от досады, он сжалился и посалил стенающего американца на кровать. – Ладно тебе, это всего лишь синяк…
- Да черт с ним, с фингалом! Мне же еще фотографию в загранпаспорт делать, а ты…! – но все его крики были просто эмоциями. Разумом Америка уже понял, что ничего сделать не в силах.
- А я говорил, что ты мне ответишь, - покачал головой Иван. – Так что успокойся и езжай домой.
Тут Альфред фыркнул и наградил Россию испепеляющим взглядом:
- Я-то поеду, а ты все равно неотесанный чурбан.
- Не нарывайся, Джонс, - напомнил Брагинский. – Я пусть и ранен, но терпение у меня не резиновое.
В этот момент Америка повернулся ко мне:
- Ты уверен, что хочешь остаться наедине с этим… с Россией.
- Уверен, не волнуйся, - смущенно пробормотал я, сделав шаг по направлению к Ване.
- Что ж, ладно… - проворчал американец, ретируясь к двери. – Но помни, если что…
- Да-да, Альфред. Ты будешь знать первым. Bye.
- Yea, bye…
И после этого, удовлетворенно фыркнув, Джонс скрылся в коридоре, а я, наконец, вздохнул спокойно, произвольно прислоняясь к Ивану. Но стоило мне осознать это, как я сразу же набросился на Россию с вопросами:
- Ты в порядке? Все нормально? И как давно ты вообще очнулся?
Но мой словесный поток прервал сам Брагинский и, осторожно приложив палец к моим губам, прошептал:
- Все в порядке, не беспокойся…
Я бессознательно кивнул, не отрывая взгляда от лиловых глаз.
- Хорошо… - выдохнул я, взяв руку России в свою. Но тут Иван неожиданно запустил пальцы в мои волосы, притягивая к себе, и мягко скользнул языком мне в рот, целуя.

Продолжение следует...

запись создана: 05.02.2012 в 20:27

@темы: Америка, Россия, Англия, Фанфик: "На ощупь", Графомания, Hetalia

---

Фанфик: "Любовь без секса, секс без любви"

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: Любовь без секса, секс без любви
Вычитка: не вычитано
Пейринг: подразумевается Россия/Англия, побочный Америка/Англия, бармен
Рейтинг: PG-13
Жанр: Ангст, AU, Драма, Философия, POV, Психология, Слэш (яой)
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Что из этих двух вариантов выбрать?
Наверняка об этом часто размышлял Артур Керкленд, сидя в этом баре.
…Я же всего лишь бармен, подрабатывающий здесь, и сейчас я вспоминаю одну историю, которая произошла практически на моих глазах, при этом наливая посетителю очередную порцию виски, которое так любил Артур.
От автора: О, да. И опять "фанфикзаоднуночь". На этот раз я сама в шоке)
Бармен в этой истории является лишь рассказчиком и не имеет влияния на сюжет, однако, он имеет собственный взгляд на происходящее, как станет видно из этого фанфика.
П.С. Возможно написание сиквелла. Но я пока только думаю над этим.



Любовь без секса, секс без любви.
Что из этих двух вариантов выбрать?
Наверняка об этом часто размышлял Артур Керкленд, сидя в этом баре.
…Я же всего лишь бармен, подрабатывающий здесь, и сейчас я вспоминаю одну историю, которая произошла практически на моих глазах, при этом наливая посетителю очередную порцию виски, которое так любил Артур.

Впервые я увидел этого молодого человека случайно, мимолетом, когда устраивался на работу. Прежний бармен сказал, что этот тип – завсегдатай заведения, и что мне стоит относиться к нему лояльно, даже когда тот будет пьян в стельку.
«У него личная жизнь не сложилась, знаешь ли» - услышал я. Но на мой вопрос: «А что произошло?», старый бармен лишь загадочно улыбнулся и кивнул мне головой: «Сам узнаешь…»
И я действительно вскоре узнал.

Был обычный пасмурный день, каких я уже видел великое множество, а под ночь начался проливной дождь. Где-то за полчаса до закрытия, когда клиентов в баре обычно уже нет, прозвенел колокольчик на двери, оповестив меня о новом посетителе.
Это был Артур.
На нем было темное пальто, которое он снял практически сразу, серые брюки и черные лакированные туфли.
- Добрый вечер, - улыбнулся я, как положено правилами этикета.
- Добрый… - практически неслышно пробубнил мой клиент, садясь за барную стойку.
Наконец я смог рассмотреть его получше: светлые жесткие волосы и ярко-зеленые глаза, в которых сейчас читалась просто неимоверная тоска.
- Что пожелаете? – спросил я.
- Виски. Двойной, - сухо ответил он, даже не посмотрев на меня. Казалось, что над ним нависла невидимая туча.
Но я выполнил заказ и, подождав, когда он выпьет (а пил он довольно медленно) спросил:
- Что-то еще?
- Да… повторить, - уже чуть менее агрессивно попросил он. Когда очередная порция виски оказалась в его руках, он, наконец, поднял на меня усталый взгляд. – …Новенький, да?
- Да, - согласился я. – А вы… Артур, кажется?
Мужчина лишь хмыкнул, чуть приподняв уголки губ:
- Да, вы правы…
Мое любопытство так и норовило выказать себя, и я осторожно спросил:
- От чего вы так не веселы?
- А, да… так. Просто день неудачный, - вновь помрачнел он. – Хех… Совсем неудачный…
- Ну, возможно, я мог бы выслушать вас? – все так же движимый любопытством, продолжил я.
- Это вряд ли… - горько усмехнулся он. – Ты совсем молод еще… В общем, не бери в голову, - после этого Артур заметил, что виски в его стакане уже кончились и встал со стула. – Ладно. Я, пожалуй, пойду.
Произнеся это, он положил деньги на барную стойку, накинул плащ и направился к выходу:
- Эм… До свидания, - растерянно пробубнил я.
- Да, до свидания. Рад был познакомиться, - ответил он и, слабо улыбнувшись, вышел на темную улицу, где отчаянно лил дождь.

К сожалению, в тот день я так и не выяснил, что приводит сюда этого парня, но точно знал, что он обязательно вернется.

И я был прав.
Артур действительно всегда возвращался: где-то раз в неделю, изредка чаще. Так продолжалось около полугода. Но одно за все это время я понял точно – он приходит сюда исключительно в подавленном настроении. При этом наши разговоры не заходили дальше обсуждения погоды или новостей, причем оказывались они довольно немногословными и безэмоциональными.

До того вечера.

В тот день он пришел в наш бар уже довольно набравшийся и прибывал как всегда не в самом лучшем расположении духа:
- Тройной ром со льдом, - прохрипел он, упав головой на скрещенные на стойке руки. Когда я отдал ему заказ, он показал лицо. Как оказалось, на его щеке чернел обширный багрово-фиолетовый кровоподтек, который его отнюдь не красил.
- Кто это вас так…? – набравшись решимости, спросил я.
Артур угрюмо промолчал. И только после двух выпитых порций рома и одной порции виски он соизволил заговорить:
- Похотливая скотина… - голос Артура сочился ядом, - …выблядок американский…
Я понял, что ругательства эти направлены наверняка не в мой адрес и что это шанс узнать о моем клиенте хоть чуточку побольше:
- Так что произошло?
Но Керкленд продолжал бубнить себе под нос, не обращая на меня внимания:
- …Ненавижу его, всей душой ненавижу… но – черт бы его побрал! – я не могу с ним не встречаться!.. Ч-ч-черт… - виски в его стакане закончились, и он поднял взгляд на меня. – Ох… Тройной… со льдом… - Артур молча следил за тем, как я наливаю алкоголь в стакан, а затем внезапно выдал. – Этот урод, Джонс, разукрасил меня… после того, как я напомнил ему, почему я на самом деле с ним сплю…
Оппа! На мгновение я даже застыл на месте, из-за чего уронил на пол один из кусочков льда для виски. Вот так сюрприз!
Но мое замешательство продлилось всего секунду, в конце концов, в наше время геи уже не редкость.
Я поставил запотевший стакан перед Артуром:
- Да-а?.. И что же его так разозлило? Он ревнует?
- Да какой к черту «ревнует»... – нахмурился Керкленд. – Ему наплевать. Ведь на самом деле мы друг друга терпеть не можем…
- Тогда почему вы с ним… встречаетесь? – поняв, что мне удалось развязать нашему завсегдатаю язык, спросил я.
- Потому что у меня нет альтернативы, как и у него, в принципе…
- То есть, вы спите с ним из-за того, что…
- …я люблю другого человека, - подавленно закончил Артур, покачивая стакан с янтарным алкоголем меж пальцев. – …Его зовут Иван.
- О-о… Вот как…
- А Альфред… он всегда знал об этом. Но, в отличие от меня, он никогда не страдал той же хренью, которой мучаюсь я. Ему просто нужна разрядка…
- А вам?.. Вам же тоже что-то нужно, раз вы позволяете ему творить с вами такое.
Я так давно хотел услышать его историю, что потерял всякую осмотрительность, так же, как и он. Но Керкленд потерял контроль из-за алкоголя: я же от любопытства.
- Да… тут ты прав… - протянул он, глотнув виски из прозрачного стакана. – Наверное, я заглушаю так свою душевную боль…
- И вам легчает?
- Когда как… - усмехнулся Артур, рассматривая кубики льда.
- Но если бы вам и вправду становилось легче, вы бы не приходили сюда каждую неделю, разве нет?
Немного помолчав, он поднял на меня замутненный взгляд:
- А ты сообразительней, чем кажешься… Просто, ты не знаешь, каково это – любить и не иметь возможности прикоснуться… А потом бежать от этого, искать замену и страдать… Постоянно страдать от рези в душе, которую ничем не перебить…
- Вас мучает чувство вины перед тем, кого вы любите, да?
- Хех… точно. Я уже и не помню, сколько раз выкрикивал его имя по ночам, когда барахтался в постели с этим ублюдком Альфредом… - тут Артур вновь сделал глоток из стакана. – Я был бы счастлив отказаться от всего этого, забыть… но не могу. Лишь увидев Его, я… мне становиться необходимо почувствовать, прикоснуться… и пусть это будет лишь подделка, иллюзия того, что я мечтаю получить. Я слишком привык к этому… К этой боли.
Керкленд умолк, уставившись пьяным взглядом куда-то в пустоту.
- А этот… человек, о котором вы говорите…
- Иван?…
- Да, он ...Вы расскажите мне о нем?
Артур отрицательно помотал головой. Но вряд ли это был решительный отказ.
Скорее, этот жест означал, что он предлагает мне сыграть с ним в «угадайку».
И я принял его вызов.
- Он ваш бывший любовник?
Отрицание.
- Убежденный натурал?
Вновь отрицание.
- Он ваш близкий друг?
И тут мимо кассы.
- …Просто знакомый? И, наверное, вы ему признались, а он ваших чувств, как оказалось, не разделяет…
- …Он не знает, - голос мужчины был тих и подавлен.
- Тогда почему бы вам не рассказать ему об этом? В любом случае хуже уже не станет… Или вам мало того, что вы страдаете от неразделенной любви, выкрикиваете его имя в подушку когда спите с другим, и каждый раз после этого приходите сюда, чтобы заглушить свой позор алкоголем?
- Глупо, правда?.. – пьяно усмехнулся Артур. – Да-а… Но я не скажу.
- Почему?
- Потому что я его люблю… Но он наверняка отвергнет меня, а я… я тогда предпочту умереть, - тут Керкленд бросил взгляд на часы. – Хах… как, однако, поздно… Мне уже пора… - пошатываясь, он встал из-за стойки, расплатился и, как обычно, накинув на себя пальто, направился на выход. – До свидания…

После того вечера его не было довольно долго: месяц или два, но я все же почему-то упорно не хотел верить в то, что он больше не придет. Мне ведь до сих пор было безумно интересно, что он выберет: любовь без секса или секс без любви.
С одной стороны кажется, что выбор очевиден, а с другой… не все так просто. Да и сам Артур человек очень противоречивый, как я понял. К тому же, не думаю, что он просто бросил все или пошел и лег под поезд. Он не такой человек.
Поэтому я верил, что он вернется.
И не зря.

Стояла душная и влажная погода. Да и день был пасмурный…
Артур пришел как всегда, примерно за полчаса до закрытия: молча снял пальто и сел за барную стойку.
- О, здравствуйте, - улыбнулся я. – Рад видеть вас.
- Да… - протянул он. – Двойное виски. Со льдом.
На сей раз Керкленд вел себя странно, не так, как раньше. И я никак не мог понять его настроение…
- Эм… Как ваши дела? – все же спросил я, протягивая ему стакан. – Все так же?
- Нет… - ответил он, делая глоток.
- Да? А что изменилось? Вы с Альфредом все еще…
- Мы расстались, - резко прервав меня, сказал Артур.
- О… Так это значит, что…
- Нет. Иван по-прежнему ничего не знает.
- Тогда что? Он, быть может, уезжает или…
- Или. Я завтра уезжаю.
- Но куда? – изумился я.
- Подальше ото всего этого… Я просто устал.
- Но вы же все еще любите его? – серьезно спросил я, смяв в руках салфетку.
- …Люблю, - грустно улыбнулся Керкленд. – Но я все еще слишком слаб, чтобы признаться ему в этом. Возможно, когда-нибудь я все-таки скажу ему. Но не сейчас.
Я хотел, было, что-то возразить, но осознал, что ничего этим не добьюсь:
- Что ж… ладно. Воля ваша, Артур.
После этого Керкленд допил свой виски, встал из-за стойки и хотел расплатиться, но я жестом остановил его:
- Это за счет заведения.
Он улыбнулся мне, хмыкнул и накинул пальто. И лишь стоя в дверях, он обернулся:
- До свидания, молодой человек. Надеюсь, мы еще когда-нибудь встретимся…
И дверь за ним закрылась.

Через пару часов, уже будучи дома, я обдумал все, что произошло и решил, что, возможно, оно и к лучшему. Я же ничего не мог сделать, а Артур человек слишком сложный и противоречивый, чтобы пытаться понять мотивы его поступков.

И вот сейчас я стою за барной стойкой, наливая виски очередному посетителю. Теперь я точно знаю, что такие люди, как Артур, редко бывают счастливы, ведь они сами ставят перед собой барьеры, которые им не преодолеть и метаются в ограниченном мирке, натыкаясь на собственноручно построенные стены.
Они слишком сложные даже для самих себя, и поэтому, не поймите меня неправильно, но я даже рад, что он больше не приходит.

-fin-

@темы: Америка, Россия, Англия, Фанфик-одиночка, Графомания, Hetalia

---

"На ощупь" 20 часть

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: На ощупь
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Россия/Англия, Америка, Канада, намек на Америка/Канада и Америка/Россия
Рейтинг: R
Жанр: Слеш (яой), Романтика, Ангст, POV
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Из-за очередной выходки Америки, Россия и Англия оказываются закрытыми в холодном подвале. Без света. Наедине. Как может измениться из судьба после этой встречи?
От автора: О человеке можно многое сказать по внешности, но на ощупь можно узнать не меньше, особенно, если вы не были особенно близки ^_^
Предупреждение: ООС



Секунда, две, три…
Я не мог оторвать взгляда от приближающегося обрыва.
«Неужели все так и кончится?» - пронеслось где-то у меня в сознании.
И вновь секунда, две, три…

Когда колеса нашего фургона потеряли под собой опору, я в отчаянии закрыл лицо руками, но тут…
- Да вы только посмотрите, шеф! Чего это вы так съежились?!
К моему огромнейшему удивлению, в ближайшие минуты мы все еще не разбились всмятку о прибрежные скалы.
Поэтому, набравшись решимости, я сначала приоткрыл один глаз, затем другой:
- Э-э-э… - произвольно протянул я. – Мы что? Летим, что ли?...
- Разумеется, шеф! – словно ребенку, ответил мне водитель. – А вы что? Реально думали, что мы разобьемся, что ли?
Я не нашел, что сказать.
- Э-хе-хе… ну, было немного.
- Хах! – этот тип так и лучился восторженной улыбкой. – Тайная полиция – это вам не хухры-мухры! У нас все по высшему разряду, шеф! Наша машинка тот еще «Киндер Сюрприз», ха-ха!
- …А сам ты откуда? – неожиданно раздалось за моей спиной. Я резко обернулся, так как этот голос принадлежал никому иному, как России.
- Ваня! – вырвалось у меня. – Ты очнулся?!
Брагинский слегка улыбнулся:
- Ты так орал, что тут не только я, тут мертвый проснется…
Я почувствовал, что к моим щекам резко приливает кровь.
Вот же черт…
- Так откуда ты? – вновь спросил Иван, обратившись к водителю. – Не из России случайно?
- Не, не оттуда, - отмахнулся водитель. – Я ж местный!
- М-м…
- …но мой батя из России.
Брагинский едва удержался от хохота:
- А то я и погляжу – вроде болтаешь на английском, а ведешь себя как русский…
- Пф-ф, - нахмурился мужчина. – Но я даже не знаю, радоваться мне от этого или плакать. Мой батя все обратно к вам норовил укатить, хотя я, в принципе, и не против был, если б меня сюда не взяли… Просто ребята из отдела увидели, как я батину машину-то водил… Ну и загребли меня в полицию! От такие дела, - в конце водитель цокнул языком, завершив рассказ.
Повисла короткая пауза, которую я сам же и прервал, повернувшись к Брагинскому:
- Как твоя рана? Сильно болит?
- С такой-то дозой обезболивающего? – отмахнулся Россия.
- Ну, все равно, - настоял я. – Рана все-таки серьезная как-никак…
- Ох, даже если я скажу, что мне безумно больно, настолько, что хочется разорвать собственную грудь, чтобы вытащить эту чертову пулю, то, боюсь, легче ни тебе, ни мне не станет, - слабо усмехнулся он, от чего я несколько расстроился.
Просто он говорил об этом так, словно его совершенно не волнует, что я действительно о нем беспокоюсь.
Видимо, он все же заметил, что я спал с лица и кончиками пальцев коснулся моей щеки:
- Не расстраивайся, Артур… Я же прекрасно понимаю, что ты бы сделал все, что возможно, но… сейчас ты ничем мне не поможешь, поэтому я не хочу тебя огорчать. Понимаешь?
- Да, - тихо ответил я, впитывая в себя его нежные прикосновения.
- Кхм! – раздалось за моей спиной. – Я, конечно, уже ничего против вашей гейской интрижки не могу сказать, но давайте-ка пораскинем мозгами над тем, что мы скажем нашим боссам, - неожиданно рационально спросил Америка. – Вряд ли они будут счастливы оттого, что их подопечные самовольно нашли себе пассий из списка идеологических врагов.
Ваню это почему-то позабавило:
- А ты прав. Хотя лично мне ничего придумывать не надо: я как хотел начистить тебе рожу, так и хочу, а что касается Артура, то мои боссы, скорее всего, будут рады. Ибо я сейчас только и делаю, что стараюсь понравиться Западу…
- Не, ну а мне, например, что прикажешь делать?! – негодовал Джонс. – Я практически страну предал! Сижу в одном летающем трейлере со своими врагами!
- А скажи, что я зверски тебя избил, - ухмыльнулся Брагинский, разминая пальцы. – К тому же, я для правдоподобности тебе сейчас отличный «грим» организую…
- Э-не-не! – в панике замахал руками Альфред. – Не надо! Ладно… скажу, что операция сорвалась из-за того, что вас спасли парни из отряда тайной полиции… Мое правительство ведь осведомлено об их существовании?
- Да, наверное, - неопределенно ответил я.
- Ну, в принципе, уже все равно… Мне влетит в любом случае, - горестно вздохнул Джонс.
И тут у меня создалось впечатление, будто сейчас свои проблемы обсуждают не страны, а девочки-восьмиклассницы, без спроса сбежавшие на свидание. Хотя, в какой-то степени, так оно и было.
После этого я решил отвлечься на другую тему и вновь подошел к водителю:
- А как это работает? – спросил я, выглядывая из окна.
- Что именно? – несколько меланхолично переспросил водитель.
- Ну, как именно мы летим?
- Очень просто. Под капотом этой малышки есть очень неплохой движок, а на дне так же есть парочка отличных винтов, плюс реактивный двигатель для увеличения тяги и подачи воздуха к винтам.
- Какая интересная конструкция, - пробормотал Америка, стоя у меня за спиной. – Слушайте, парни, а, может, вы продадите мне чертежи этой штуки? Ну, мне б такой пригодился, чтобы быть как настоящий супер-герой!
- А не затем ли, чтобы за мной было удобней шпионить? – скептично спросил Россия.
- Да!… Ой… то есть нет! - замялся Альфред, пунцовея от стыда. – То есть… ну… Ай, ладно.
- А мы бы все равно вам ее не продали, - меланхолично ответил парень, сидящий поодаль от нас. – В конце концов, мы со своими конкурентами не сотрудничаем.
- Так что обломись, Джонс, - улыбнулся Иван. Кажется, он наконец-таки осознал всю ситуацию, и от этого к нему вернулась прежняя антипатия к Альфреду, которая сформировалась у него, судя по всему, за последнее столетие на генетическом уровне. И меня это, скажем так, немного насторожило.
- Сам обломись! И вообще, если б не эти ребята, ты бы сейчас уже был в Пентагоне, а я бы лично тебя допрашивал!
- Ну-ну, - вновь нацепив свою непроницаемую улыбочку, хмыкнул Ваня. – Если бы. Но не судьба. А за эту пулю, Америка, - Россия указал пальцем на отверстие в окровавленной рубашке, - ты мне еще ответишь, помяни мое слово.
- Весь в нетерпении, - нахмурился Джонс и демонстративно отошел в дальнюю часть фургона, к Канаде.
После этого уголки губ Ивана растянулись еще шире.
Ой, что-то мне это не нравится.
Совсем не нравится…
Я подошел к Брагинскому и, подсев рядом, дотронулся до его запястья:
- Ваня…
- М? – он окинул меня совершенно наивным взглядом.
- Что ты задумал?
После этого вопроса взгляд Ивана стал гораздо более осмысленным:
- Да ничего…
Я крепче стиснул его пальцы в своей ладони и понизил голос:
- Не ври мне. Я же вижу, что Америка разозлил тебя.
- Ты прав… Хотя, по сути, он меня всегда злил.
- Да ладно тебе, мы же оба понимаем какой он…
- Идиот? – невинно похлопав своими светлыми густыми ресницами, закончил Брагинский.
Я не смог сдержать улыбки.
- Ну, да… Так что не злись на него, хорошо?
Тут Россия повернулся к тому парню, что сидел в метрах трех от нас и увлеченно играл в свой КПК. Когда на нас все-таки обратили внимание, Ваня улыбнулся и совершенно непринужденно спросил:
- М-м-м… А можно мне вышвырнуть Америку из фургона?
- А зачем? – словно его спросили о наличии мозга, ответил парень.
- Он меня раздражает.
- Не, нельзя, - вновь уткнувшись в КПК, пробубнил этот мальчишка. – Вот прилетим на базу, а там делай с ним все, что душа пожелает… А сейчас прошу меня извинить.
Расстроенный отказом, Россия вновь повернулся ко мне.
- Жаль.
Я смотрел на него в упор. Странно, но я впервые не чувствовал смущения от того что настолько откровенно рассматриваю чье-то лицо. На тот момент это показалось мне абсолютно естественным и правильным…
Но Россия, кажется, начал немного от этого смущаться. Он бросил на меня косой взгляд и отвернулся, так чтобы я не видел его лица, при этом сделав вид, что в той стороне, куда он смотрел, он увидел что-то очень интересное.
- Иван?
Брагинский немного нехотя вновь повернулся ко мне:
- Да? – но когда я снова уставился на него, он внезапно выдал. – Не смотри на меня так…
- А?
- Просто… когда ты так сморишь на меня, мне начинает казаться, что я делаю что-то неправильно и от этого чувствую себя глупо…
Я лишь тихо выдохнул и, внутренне улыбнувшись, потянулся к его лицу, мягко целуя в теплую щеку.

Тебя ничто не испортит…
Ни раны, ни кровоподтеки на лице…
Я готов смотреть на тебя часами, если бы это было возможно.
Ведь ты мне так нравишься. Все в тебе, до последней черточки: как ты хмуришься и улыбаешься, как смеешься и как плачешь…
И как я не замечал этого раньше?…
…Интересно, а чувствуешь ли ты ко мне тоже самое?

Все эти мысли пронеслись в моей голове всего за пару секунд, когда я губами ощущал сухую и теплую поверхность его кожи.
Отстранившись, я увидел, насколько Иван смутился, хотя он уже целовал меня так, тогда, в отеле.
- Эм… Ваня? Тебе неприятно?
Брагинский окинул меня немного сонным взглядом:
- Приятно… - пробормотал он. – А поцелуй меня так… еще раз.
- Ч-что? – я даже опешил от такой просьбы. Ведь мы итак находимся в неподходящем месте, и я сделал это, только в тот момент, пока на нас никто не смотрел. Сейчас же в нашу сторону как назло пристально уставился Америка.
- Но на нас же сморят… - прошептал я. – Мне как-то неловко…
- М-м… ладно, - и хотя Россия постарался скрыть свое расстройство, я чувствовал, что на самом деле он огорчен.
- Но я обещаю – как только мы будем одни, то я буду целовать тебя, сколько захочешь.
…Ой, кажется, теперь уже я засмущался от собственных слов. Но Иван, судя по всему, этого не заметил и вновь улыбнулся мне:
- Хорошо~
От одной его улыбки все внутри меня переворачивалось от радости. Радости неописуемой, необоснованной и наивной.
И хотя было не время и не место признавать это - я был влюблен по уши. И даже боль от простреленного плеча затухала перед этим чувством.

Я сидел, прижавшись к Ивану вплотную, и наслаждался своими внутренними ощущениями, как вдруг…
- Хей! Парни, глядите-ка! Там внизу на нашей базе нам уже приготовили великолепный сюрприз!
Издалека мне не было понятно, о чем речь, но когда наш «фургон» приземлился, я понял.
…Я мог ожидать чего угодно: радужного пони, Белоснежку и семь гномов, Халка, говорящего осла и цирк карликов… но только не Францию!

Продолжение следует...

@темы: Америка, Россия, Англия, Фанфик: "На ощупь", Графомания, Hetalia

---

"На ощупь" 19 часть

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: На ощупь
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Россия/Англия, Америка, Канада, намек на Америка/Канада и Америка/Россия
Рейтинг: R
Жанр: Слеш (яой), Романтика, Ангст, POV
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Из-за очередной выходки Америки, Россия и Англия оказываются закрытыми в холодном подвале. Без света. Наедине. Как может измениться из судьба после этой встречи?
От автора: О человеке можно многое сказать по внешности, но на ощупь можно узнать не меньше, особенно, если вы не были особенно близки ^_^
Предупреждение: ООС



Помогая Ивану спуститься вниз по лестнице, Меттью окинул меня оценивающим взглядом:
- Эм… Англия?
- Чего тебе?
- Ты какой-то угрюмый… Тебя так сильно плечо беспокоит?
Не скажу, что это было не так, но на самом деле причина моего недовольства была не только в этом:
- Угрюмый? – усмехнувшись, переспросил я. – Хм… дай-ка подумать, с чего бы это? Может, потому что я ранен, мое же правительство объявило меня в розыск, а тайная полиция, о которой я слыхом не слыхивал, строит какие-то неведомые козни за моей спиной. Да и, ко всему прочему, Иван сейчас не в состоянии даже самостоятельно передвигаться! …Поэтому, может быть? – поймав на себе недоумевающий взгляд Уильямса, мои губы самопроизвольно растянулись в натянутой улыбке. – Да. Скорее всего.
- И ничего не неведомые, - перебила девушка, остановившись на нижней ступеньке, - тайная полиция, в отличие от правительства, считает своим долгом оберегать исключительно интересы своей страны, а некоторые, такие как я, и ее персонифицированной личности, то есть вас.
- Да? – удивился я. – А почему я тогда ничего о вас не слышал?
- А какая тогда это будет «тайная полиция»? – парировала она.
- Хм… ладно.
- У меня вот тоже есть «тайное правительство», - вздохнул Америка. – Хотя, в сущности, оно представляет собой сборище сумасшедших военных, сбежавших из дома престарелых… У них свои виды на мир, и я ничего не могу противопоставить им, потому что мое настоящее правительство является лишь кучкой болтунов, которым только деньги отстегивай – все что угодно скажут…
- Хех, с твоим «тайным правительством» нашей команде уже не раз приходилось сталкиваться, - как-то странно оскалилась девушка. – Эти ублюдки по головам пойдут, лишь бы удовлетворить свои амбиции… А вам, Альфред, я бы посоветовала хорошенько почистить кадры в Белом доме, если не хотите вскоре оказаться в сумасшедшем…
- Что вы имеете ввиду? – прищурившись, уточнил Джонс.
Но девушка лишь улыбнулась:
- Я и так уже сказала слишком много… - тут она бегло окинула взглядом коридор. – Так. Давайте, поживее, пока эти церберы не заявились…

После этого наша группа так же осмотрела коридор и рысцой, на полусогнутых, пробралась к выходу, практически напротив которого находился неприметный темно-синий фургончик. Водитель, сидевший в машине, свистнул нам и поманил рукой:
- Сюда, живо!
Буквально через пару мгновений мы уже пересекли разделявшее нас расстояние и оказались у задних дверей фургона, которые тут же распахнулись. Оказалось, внутри уже находилось несколько человек: женщина средних лет и юный паренек.
- Давайте, кладите его сюда, - попросила девушка.
Когда Ивана устроили на раскладном сиденье, я заметил, что Лесли не собирается входить внутрь вместе с нами.
- Ты куда? – поинтересовался я.
- Я поеду в другой машине. Не волнуйтесь, мои ребята отвезут вас в безопасное место, - улыбнулась она, отходя от дверей фургона.
Но тут меня что-то словно вынудило приостановить ее:
- Лесли…
- Да? – обернулась девушка.
- …Спасибо.
Тут она немного растерялась, но затем на ее лице вновь заиграла улыбка. Она встала в военную стойку и отдала мне честь, как старшему по званию:
- Служу Королеве! – отчеканила девушка, усмехнувшись.
После этого дверь фургончика захлопнулась прямо перед моим носом, а я сквозь стекло следил за Лесли взглядом.
Тут раздался звук заводящего мотора – мы тронулись с места, девушка же села в небольшой легковой автомобиль.
Но мое сердце билось как-то неспокойно.
Одна секунда…
Пять…
Десять…
Почему она не трогается с места?
- Ты что туда уставился? – спросил Америка.
- Да так. Просто странн…
Но тут…

Произошел взрыв!

И машина, в которую только что зашла Лесли, с яркой вспышкой и оглушительным грохотом взлетела на воздух.
- О, ГОСПОДИ! – не удержавшись, крикнул я. – Остановите машину, там же…!!!
- Черт… - прошипел парень, обратившись к водителю. – Лорн, они уже были здесь до нас! Как ты мог проморгать?!
- Не было! – ответили с переднего сидения. – Они, должно быть, установили взрывчатку еще до этого!
- Черт… - вновь выдохнул парень. – Бэк, мы потеряли Лесси…
Женщина, до этого осматривавшая рану Ивана, который сейчас уже был без сознания, нахмурилась и горестно вздохнула:
- Без нее будет трудно…
Внутри меня вновь поднялась волна негодования:
- «Трудно»?! Ваша подруга только что взлетела на воздух, и это все, что вы можете сказать?! Какое…!!
- Артур, помолчите, пожалуйста, - попросила женщина. – Она наверняка знала, на что идет… Ведь такова наша работа. Не она первая, не она последняя… Да и мы здесь навряд ли доживем до старости. И все это ради вас.
Меттью и Альфред только в этот момент немного пришли в себя, ведь они тоже все прекрасно видели:
- Но все же… - начал, было, Уильямс, но тут же был смирен пронзительным взглядом этой дамы.
После этого она вновь обратилась ко мне:
- Артур, нас всех учили, что ваша безопасность – это смысл нашей жизни… Ради того, чтобы вы были счастливы и здоровы нам ничего и никого не жалко. Поверьте мне, Лесли и сейчас вряд ли бы пожалела, что взялась за эту работу. Как и мы все. Правда, ребята?
- Так точно! – раздалось с водительского сиденья.
- Все верно, - согласился парень, сидевший в углу фургона. – Кстати, парни, с вас автографы, - натянуто улыбнулся он.
Я, Альфред и Меттью перекинулись горестно-изумленными взглядами и продолжили свой путь, погрузившись в молчание.

Где-то через полчаса езды, мне надоело рассматривать однообразный пейзаж за окном. К тому же на душе безбожно скреблись кошки, а плечо ныло, поэтому я подсел на сидение рядом с Иваном, который все еще был без сознания. Его кожа, и без того бледная, стала еще белее, а на щеке чернел кровоподтек от удара.
Бэк перебинтовала грудь России, а мне еще минут пятнадцать назад ввела обезболивающее, которое, как мне казалось, вообще не действовало.
Я осторожно, пользуясь тем, что никто пока не смотрит на нас, взял Брагинского за руку, сцепив наши пальцы в замок.

Кто бы мог подумать, что только ради того, чтобы я был рядом с ним, нам всем придется столько пережить и стольким пожертвовать?
Если бы мне пару недель назад кто-нибудь сказал, что я ради Ивана ослушаюсь парламента, начну скрытую вражду с американским тайным правительством, и узнаю о тайной внутриполитической организации в собственной стране, я бы никогда не поверил.
Но, как это ни странно, все оказалось именно так.

И вот, сейчас я сидел в тесном фургоне, с простреленным плечом, рядом с Америкой, Канадой, несколькими членами тайной полиции, и ехал в неизвестность. К тому же, меня неумолимо начало клонить в сон, и я решил, что подремать немного мне бы не помешало, по крайней мере, пока мы едем в «безопасное место», как заверила меня Лесли за несколько минут до своей гибели. Поэтому я поудобнее пристроился на плече Брагинского и закрыл глаза…

Некоторое время спустя…

…Проснулся я от того, что фургон, в котором мы ехали, начало сначала трясти, а потом и вовсе заносить из стороны в сторону. Я резко открыл глаза:
- Что происходит?!
- За нами хвост! – ответил Америка, вместе с Меттью пригибаясь к полу. Послышались выстрелы. – Ох, черт, так они теперь еще и стреляют?!
Из-за этого обстоятельства я тоже вскоре последовал их примеру, но прежде придал Ване, которые все еще спал самым, что ни на есть, богатырским сном, лежачее положение, чтобы в него еще одна пуля ненароком не попала.
После этого я, наконец, сообразил спросить у моих новых телохранителей, что, собственно говоря, мы делаем:
- Куда мы едем? – поинтересовался я, не рискнув подняться с пола.
- На базу, - совершенно спокойно ответил парень, надевая на себя бронежилет.
Тут вновь прогремела пулеметная очередь, из-за чего я снова был вынужден задать очень интересующий меня вопрос:
- А нам бронежилетов не положено, а?!
- Брось, в этом нет необхо…
Разумеется, парень бы обязательно закончил фразу, если бы прямо перед капотом нашего фургона что-то не взорвалось. Благо, на скорости нашей езды это никак не отразилось, и мы двигались дальше, но я все же переспросил этого юнца. Так, на всякий случай:
- Нет необходимости, говоришь?
Он неловко улыбнулся, а затем извлек из-под сидения еще несколько бронежилетов, после чего бросил их нам:
- Ловите!

Через пять-семь минут такой тряски и отчаянно-экстремальной езды, по сравнению с которой американские горки – это качели на детской площадке (что, кстати, признал и сам Джонс), я ползком подобрался к переднему сидению, чтобы лично взглянуть на того человека, который ТАК управляет транспортом.
- Что-то случилось, шеф? – спросил он, увидев мое перекошенное от тошноты лицо.
- Нет, совершенно ничего, - искренне ответил я. – Хотел узнать, долго ли нам еще ехать.
- Не, шеф, не долго, - улыбнулся тот. – Вот оторвемся от погони и… - и вновь пулеметная дробь. – Вот же настырные! – нахмурился водитель. – Посмотрим, что вы на это скажете…
И только тут я заметил, что наш фургон мчится прямиком к обрыву.
- ТЫ ЧТО ТВОРИШЬ?! – в панике крикнул я.
Но мужчина в безумном азарте лишь сверкнул глазами:
- Хочу провернуть один трюк…
- А ну прекрати сейчас же! Разворачивайся! – поорал я, здоровой рукой схватившись за руль.
- Ха-ха-ха! – громко рассмеялся он, и не думая сворачивать с пути. – Расслабьтесь, шеф!

И вот, когда наш фургон оказался в ста-двух ста метрах от обрыва, я лишь отпустил руль и зажмурился, чтобы не видеть всего этого кошмара…

Продолжение следует...

@темы: Америка, Россия, Англия, Фанфик: "На ощупь", Графомания, Hetalia

---

"На ощупь" 18 часть

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: На ощупь
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Россия/Англия, Америка, Канада, намек на Америка/Канада и Америка/Россия
Рейтинг: R
Жанр: Слеш (яой), Романтика, Ангст, POV
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Из-за очередной выходки Америки, Россия и Англия оказываются закрытыми в холодном подвале. Без света. Наедине. Как может измениться из судьба после этой встречи?
От автора: О человеке можно многое сказать по внешности, но на ощупь можно узнать не меньше, особенно, если вы не были особенно близки ^_^
Предупреждение: ООС



Джонс дотащил меня до номера за шиворот, словно котенка, а затем бросил на пол. Я остался лежать неподвижно: слишком много сил я истратил на все это.
- Что ты с ним сделал? – сиплый, но все же узнанный мной голос задал этот вопрос.
- Ничего, - пожал плечами Альфред. - Он просто спекся.
- А… Артур? – взволнованность в охрипшем голосе заставила меня приподнять голову с пола и взглянуть в лицо тому, кто позвал меня.
Иван был привязан к спинке стула, а его руки были крепко зафиксированы на подлокотниках. На его правой щеке виднелся обширный кровоподтек, а из уголка рта стекала кровь, из-за которой он постоянно облизывал губы.
- Ну, что ты молчишь? – Альфред присел рядом со мной на корточки. – Поднимись, ответь ему, а то он подумает, что я тебя еще и головой обо что-нибудь приложил… Ну?
- Да, Иван, я в порядке… - после этого я вновь обессиленно опустил голову на пыльный деревянный пол. – Просто устал немного…
- Вот, так-то лучше, - хмыкнул Америка и, отойдя от меня, плюхнулся на кровать. – Ох… Ну и мороки с вами, ребята…
- Да что ты? – с едким сарказмом в голосе спросил Ваня.
- Ну не просто, это уж точно, - фыркнул Джонс. – Хотя, ладно… У мне же все равно все получилось, так что…
- А чего это ты разлегся, вообще? – удивленно спросил Ваня, хотя и меня этот вопрос довольно сильно интересовал.
- Я жду, пока приедут люди Арти, - утомленно вздохнул Альфред. – Не могу же я оставить его тут валяться! Да и тащить тебя до самолета на руках я тоже не собираюсь.
- Не очень-то и хотелось, - буркнул Ваня. – И вообще-то, это эгоистично с твоей стороны – ты разлегся на мягкой кровати, а раненый Артур лежит на пыльном полу. Тебя совесть не мучает?
Американец приподнялся на кровати и, судя по всему, посмотрел на меня:
- Хм-м-м… Ну, да. Есть немного, - раздался скрип пружин внутри старого матраца, оповестивший меня о том, что сейчас Джонс наверняка направиться ко мне. – Эй, Арти? Ты меня слышишь?
Тут Америка потрепал меня по здоровому плечу. В ответ я вяло поднял голову от пола и взглянул на Альфреда. Как ни странно, но его лицо было немного смущенным и… обеспокоенным? Даже не знаю. После всего этого мне трудно определить его искренность.
- Слышу, - мой собственный голос показался каким-то сухим и потрескавшимся.
Но когда чужие ладони обхватили мои щеки, я почувствовал себя как-то странно…
Америка заставил меня приподняться над полом еще выше и заглянул мне в лицо, на котором сейчас наверняка остались серые пятна от пыли. – Что?..
Неожиданно он притянул меня ближе к себе, так, чтобы я приложился лбом к его плечу:
- Прости… кажется, я и вправду перестарался… - тихий шепот где-то над ухом заставил меня вздрогнуть. – Я… не хотел сделать тебе больно, - после этих слов где-то внутри меня поднялась волна… нет, цунами негодования!
Не хотел?!
Вижу я, как он «не хотел»!
Поэтому я чуть отстранился от него и, на долю секунды задумавшись, ответил ему таким же тихим шепотом:
- Нет, Альфред... Я не прощу… Не хочу прощать. Ты снова рушишь мою мечту, хотя… ты вообще всегда все рушишь… Но сейчас я сам виноват, - поймав немного вопросительный взгляд потемневших голубых глаз, я пояснил. - …Я влюбился.
Видимо, то, что я сказал, Америке не понравилось, потому что после этого он убрал ладони с моего лица и раздраженно взял меня за запястье, потянув вверх, чтобы я окончательно встал с пола, а затем, перед тем как подтолкнуть меня к кровати, мимолетно шепнул мне:
- Твоя вина не в том, что ты влюбился, а в том, что влюбился в того, в кого нельзя. Иван тебе не по зубам. Как и мне.
Затем я почувствовал, как падаю прямиком на кровать, жалобно скрипнувшую подо мной. Тут боль в плече резко дала о себе знать: едва-едва затянувшееся отверстие вновь раскрылось и закровоточило. Я с трудом удержался от стона, стиснув зубы и зажмурившись. К счастью, вскоре боль немного отступила.

На какие-то минуты наступило напряженное молчание. Я, сжав окровавленное плечо, сел на кровати и посмотрел вокруг: Америка стоял в метре от кровати, а Иван все так же был привязан к стулу. Но тут я краем глаза заметил лежащий на прикроватной тумбочке перочинный нож, который Джонс, наверное, забыл там, когда резал веревку.
Буквально в туже секунду в моей голове появился план. Но я опять-таки не был уверен, что у меня все получиться.

Вскоре эта нервная тишина была прервана Альфредом, который тяжело сел на кровать прямо рядом со мной и устало потер виски:
- Отдохнуть бы… - я тут же понял, что необходимо действовать сейчас же!
Я медленно, практически незаметно протянул руку в сторону прикроватной тумбочке, к ножу.
Всего пара сантиметров… еще немного…
Но нет.
Осечка.
Едва мой палец коснулся металлической рукояти, мое запястье оказалось в железных тисках.
- За идиота меня принял? – мое сердце остановилось на мгновение, но затем принялось гонять кровь по венам космически быстро и яростно. Я повернул голову на того, кто сказал мне эти слова. Глаза Америки были полны ненависти, смешанной с превосходством. – Думал, я не замечу? Хах, глупый, глупый Арти…
Но я не мог смириться с тем, что я ничего не могу поделать со всей этой ситуацией. Поэтому я со всей оставшейся во мне силой вырвал запястье из цепких пальцев Америки и схватил нож:
- Ублюдок! – процедил я сквозь зубы, замахиваясь оружием. – Ну почему нельзя хоть раз просто оставить все как есть?! Не трогать мой маленький мир, каждый кусочек которого я зубами вырывал у судьбы?!
Джонс немного замешкался, услышав мой отчаянный восклик, но затем едва заметно улыбнулся, достав из-за пазухи пистолет:
- Не в этот раз, Арти…
Я думал, что сейчас он выстрелит в упор - я упаду, и тогда уж точно ничего не смогу сделать, но тут…
- Артур, осторожнее!
Встревоженный оклик Ивана и выстрел.
…Я ничего не почувствовал. Но мне потребовалась всего пара мгновений, чтобы осознать то, что произошло: Ваня порвал веревки и подставился под выстрел.
- Вот черт! – воскликнул Альфред, увидев, как Брагинский падает на пол рядом с кроватью. – Россия! Вот зачем, а?! Не выстрелил бы я в него! – тут Америка опустился рядом с ним. – Идиот…
- Ваня! – я судорожно отбросил нож в сторону и спрыгнул с кровати, после чего приподнял Россию, положив его голову к себе на колени. – Не нужно было…
Затем мы с Америкой принялись наперегонки расстегивать рубашку Брагинского, чтобы определить, куда попала пуля. Долго рассматривать не пришлось; оказалось, пуля попала под ребро, ровно в то же место, куда Ивана недавно пронзила рукоять двери самолета.
Я склонился над ним еще ниже, неловко прижимая его к себе за плечи одной рукой, ведь вторая рука по-прежнему была прострелена:
- Ты меня слышишь?... Ваня?
А Россия, как ни странно, всего лишь чуть поморщившись, поднял на меня абсолютно спокойный взгляд:
- Слышу, Артур…
- Тебе очень больно? – мой голос так и сквозил волнением.
- Пустяки, - слабо усмехнулся Иван. – В тот раз было больнее…
- Брагинский, мать твою! – крикнул Америка. – И как я, спрашивается, похищу тебя в таком состоянии?!
- Ха-ха… - казалось, Россия вовсе и не чувствовал боли. – Видишь, Альфред, это судьба. И она говорит, что не суждено тебе меня похитить. Ну… не сейчас по крайней мере…
- С-скотина, - с несколько грустной улыбкой протянул Джонс, положив руку на пепельные волосы Брагинского. – Вот это же надо?... Гребанный ты комми…
А Россия улыбался.
Опять улыбался!
И как ему это удается?!
Он лежит на полу, черти где, с простреленным легким, и все равно…
К моему горлу подступил ком, отчего я судорожно втянул воздух, теснее прижавшись к тому, кто сейчас лежал на моих коленях:
- Какой ты все-таки глупый…

Но тут, совершенно неожиданно, дверь в комнату с грохотом распахнулась, и в номер ввалилось нечто пыльное и всклоченное:
- Whoa, ne bougez pas, vous bâtards! – выругалось «нечто» и оказалось никем иным как Канадой. - Вот вы где! – но увидев Америку и меня, склонившихся над обнаженной грудью Брагинского, он не сильно обрадовался. - Qu'est-ce un bordel ici, vous avez organisé?! Какого черта?!
Джонс тут же подскочил с пола и побежал к Уильямсу, оправдываясь:
- Нет, Метти! Ты все неправильно понял!
- Неправильно?! – возмутился Меттью, отпрянув от приблизившегося Джонса. – Так вот чем ты тут, оказывается, занимался! А я, наивный, подумал, то ты тут в опасности! Какой же я идиот! – но тут внимание канадца привлек я. – А ты что тут… так ты тоже в этих оргиях участвовал?! Хоть и звонил: «Я тут бедный и несчастный! Америка гад такой!» А сам?! БДСМ, значит, практикуете?!
- Да все не так! – в ответ крикнул Америка, встряхнув Уильямса за грудки. – Успокойся! Он действительно ранен!
- А? – на какой-то миг эти слова отрезвили Канаду от ярости. – Ранен?
- Да, - к моему удивлению, подал голос Иван, указав на свое простреленное ребро. – И не могли бы вы уже что-нибудь… м-м…
- Тише, тише… - я понял, что России, должно быть, очень больно дышать. – Меттью, насколько мне известно, ты неплохой врач?
Уильямс несколько замешкался; он-то приготовился «рвать и метать», а тут его так… обломали.
- Н-ну да… - промямлил он. – Какого рода ранение?
- Огнестрельное, - ответил я.
- И откуда?
Наступила пауза, во время которой я поднял взгляд на Америку, а тот отвернулся, мол, словно он тут совершенно не при чем:
- Что? – нахмурился он. – Не смотри на меня так! – но я продолжил прожигать его взглядом. – Ну хорошо… хорошо! Да, Метти, это я выстрелил в Брагинского! Но он сам виноват. Нефиг было себя под пули подставлять, вот! Я, между прочим, в Артура и не собирался стрелять!...
- Ох, - шепотом запричитал Канада и подошел к Ване, склонившись над ним. – Вот ни на минуту его нельзя оставить!... Сразу то войну развяжет, то демократию…
- Кхм! – взмутился Альфред.
- …восстанавливает, - закончил Уильямс и, после беглого осмотра ранения, заключил. – Рана достаточно серьезная, пуля наверняка задела нижнюю часть легкого… Я вообще удивляюсь, как Россия может оставаться в сознании… Ему нужно в больницу, потому что сейчас я ничем не могу ему помочь.
- Но как мы поедем?! – спохватился Джонс. – Артур в розыске, его каждая собака в стране теперь в лицо знает! К тому же, чье внимание не привлечет компания перемазанная кровью с ног до головы?!
- Ха, а на этот случай у меня есть идея.
И все бы ничего, но этот голос не принадлежал никому из нас. Мы синхронно обратили свой взгляд на дверь. Даже Иван приподнялся взглянуть на его обладателя.
В дверях стояла уже знакомая нам девушка:
- Ты-то что тут делаешь?! – изумился Америка.
- Тише, Альфред, - шикнул Меттью. – Она со мной.
- Неправда, - прокомментировала девушка, улыбнувшись краем губ, - это ты со мной.
Уильямс притих.
- Что все это значит? – наконец, спросил я.
- Я – агент вашей тайной полиции, Артур.
- Что?
- Что-что… я киллер! – утомленно поправив прическу, ответила «медсестра». – Но мне некогда объяснять вам специфику моей работы. Уильямс, Джонс, берите Брагинского на руки и тащите на улицу. Там стоит темно-синий трейлер. Поняли?
- С какой стати?! – возмутился Альфред.
- С такой, что если ты этого не сделаешь, остальные агенты тебя на ленточки порежут. Хотя я, по идее, тоже должна была бы это сделать…
- Черт, я один не в курсе, что происходит в моей собственной стране?! – вырвалось у меня.
- Нет, - вздохнул Россия. – Я тоже не в курсе.

---
Перевод с фр.
* - Стоять, не двигаться, сволочи!
** - Что за бордель вы тут устроили?!

Продолжение следует...

@темы: Америка, Россия, Англия, Фанфик: "На ощупь", Графомания, Hetalia