"Умоляю, помоги мне забыть его!" 4 часть

[TWind]

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: Умоляю, помоги мне забыть его!
Вычитка: не вычитано
Пейринг: male!Украина/male!Беларусь, Россия/Пруссия
Рейтинг: NC-17
Жанр: Слеш (яой), Ангст, Романтика, Драма
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Николай в очередной раз пытается завоевать сердце Ивана, но на этот раз все обернулось куда хуже, чем можно было предположить… Может ли разбитое сердце вновь начать биться?
От автора: Я знаю, что Олег говорит немного старомодно и много сюсюкает, но мне показалось, что это вполне подходит под каноничную Украину… А вот Николай получился несколько мягче оригинала…
Предупреждение: ООС, Нецензурная лексика



Украина выполнил просьбу: сначала на полу оказался его шарф, а затем и рубашка. Этого было достаточно, чтобы Беларусь с отчаянным вожделением потянулся к брату и, обхватывая гибкими руками сильную спину Брагинского, притянул его к себе.
- Может… я отнесу тебя в спальню?.. – спросил украинец, разорвав очередной поцелуй.
Беларусь отрицательно мотнул головой:
- Нет… Я хочу здесь… - после этих слов, младший брат призывно вцепился в плечи старшего, чтобы тот разделся, наконец, полностью и залез к нему в ванну.
И уже через мгновение брюки и нижнее белье Олега, следом за остальной одеждой, скользнули вниз и он, чуть смутившись изучающего взгляда Арловского, перешагнул край ванны, оказываясь с братом лицом к лицу.
Николай тут же вновь обнял Брагинского; его влажные теплые ладони изучали каждый сантиметр чужого тела: лопатки, плечи, поясницу, в то время как Брагинский нежно пробовал на вкус кожу груди.
- М… - с губ белоруса сорвался первый неуверенный стон, когда Украина прильнул ртом к его соску, лаская чувствительную горошину. – Олег… не дразни… - выдохнул Арловский, чуть нетерпеливо выгнувшись вперед. – Просто сделай это… Уже, а…
Но в этот момент, украинец внезапно почувствовал какой-то подвох. Он на мгновение отстранился, пытаясь понять, что же не дает ему покоя, и через секунду до него дошло – белорус слишком торопится. Он словно боится, что его желание к брату остынет, и он вновь будет испытывать это вожделение лишь к тому, любовь к кому была сильна, но безответна.
К России.

«Не торопись! – кричало сознание украинца. – Дай ему осознать свои чувства! Сделав это сейчас, ты рискуешь потерять его в будущем…»
«О чем ты?! – пронеслось в мыслях через секунду. - Посмотри! Вот он, прямо перед тобой, изнывает от вожделения, а ты еще решаешь, взять или нет?!»
«…Хочешь. Да. Но не сейчас. Так неправильно, ты ведь и сам знаешь, правда? Если он любит, то позже скажет тебе об этом…»
«Это глупо! Он же сказал, что хочет, чтобы ты отодрал его. Здесь и сейчас. А ты ведешь себя как тряпка! Идиот…»
«…Пусть. Зато так правильно. Ты ведь хочешь его всегда, а не только сейчас, поэтому нужно поступить так. А это не глупость…»

Мыслей было много, но все они были мимолетны, не дольше пары секунд. Но этих секунд было достаточно, чтобы принять решение:
- Николай… - начал Украина, но запнулся, встретившись с братом взглядом. – Я не… стану этого делать… Сейчас.
Осознав смысл фразы, Арловский, словно испугавшись, еще теснее прижался к влажной широкой груди старшего брата, не отрывая от него глаз:
- Но почему?! – изумленно спросил он. – Ты же сказал, что хочешь меня! Что-то… что-то пошло не так, да?! Это я виноват?
Брагинский вынул руку из воды и провел ею по светлым волосам Беларуси, оставляя влажный след:
- Нет, - ласково прошептал он, - не виноват… Просто, я решил, что мы слишком торопимся. Ты ведь все еще не разобрался в своих чувствах ко мне… и к Ване… Тебе нужно подумать.
Арловский растерянно обнимал его за плечи, но уже не так крепко:
- То есть ты… не уверен в моем решении?! – и в тот же момент растерянность белоруса мгновенно исчезла, обнажив его вспыльчивый нрав.
Но Украина, как никто другой умел справляться с перепадами настроения своего младшего брата; он просто нежно обнял его в ответ и так же тихо прошептал:
- Нет… Просто я люблю тебя. И хочу, чтобы ты был со мной всегда, а не только сейчас… Понимаешь?
Николай промолчал, задумавшись над словами старшего. Конечно, он понимал причины Олега так поступать… Но что он мог поделать с возбуждением, томившим в его тело?
- Понимаю… - выдохнул он, и, со свойственной ему настойчивостью, поцеловал Брагинского. – Но поздно. Я хочу сделать это.
Отстранившись, Украина случайно задел пробку, которая удерживала воду в ванной, и жидкость с шумом начала стремительно утекать в водосток.
- Но, Николай…! – начал Олег, но его младший брат явно не собирался слушать эти слабые протесты и вновь заткнул рот украинца поцелуем, сплетая их языки в скользящем разгоряченном танце.
Брагинский понял, что объяснить брату свои мысли словами не удастся, и решил прибегнуть к другой хитрости. Он бесцеремонно разорвал очередной поцелуй и усадил Арловского в ванне так, чтобы его ноги свисали с бортиков по бокам.
Ведь если дело лишь в возбуждении, то это не трудно проверить, да?
Украинец легко скользнул языком по ключице Беларуси и начал спускаться ниже:
- Братик будет меня слушаться~ - крайне вызывающе промурлыкал старший Брагинский и, обхватив ствол члена, оттянул крайнюю плоть вниз, обнажив головку. – Ведь будет, да?~
- Мф… - простонал Арловский, вцепившись пальцами в бортик ванны от такого неожиданного прикосновения. – Олег…
Увидев положительную реакцию на свои действия, Брагинский наклонил голову к паху Николая, опаляя нежную плоть своим дыханием; вода из ванны уже вытекла, поэтому все тело немного холодило. После этого украинец вновь осторожно провел языком по внутренней стороне бедра, а затем лизнул головку.
- Скажи, братик… - тихо выговорил Брагинский, так чтобы кончики его губ касались напряженного органа. – А кого ты сейчас хотел бы видеть… меня или Ваню?..
Беларусь и так очень плохо справлялся со своим возбуждением, а когда старший брат начал так безбожно дразнить его, Арловский окончательно потерял самообладание:
- Твою мать! – прошипел он. – Да сделай уже что-нибудь, а! Или я сам тебя сейчас здесь нагну и…!
Договорить ему не удалось, потому что Украина уже достаточно убедился в том, что Николай его хочет, и взял член в рот, сразу весь, целиком. От этого Арловский тяжело выдохнул, нетерпеливо выгнувшись на встречу ласке.
- М-м… Олег… - прохлада вокруг резко контрастировала с горячим и влажным языком украинца. – Так… м-м…
Старший Брагинский бросил взгляд на раскрасневшегося брата.
«Ох, да брось… - подумалось Украине. – Говоришь так, словно до этого совсем никогда не… Или правда?..»
Ощущение, что он первый, кто касается брата там, возбуждало до дрожи. И Украина с еще большим упоением старался доставить Николаю удовольствие.
…Видеть, как он закусывает свои нежные губы, как закрывает глаза от смущения…
В этот момент Брагинский как никогда хотел через прикосновения показать свои чувства, не задумываясь о собственном удовольствии.
- А… Оле… Олег! – Николай судорожно хватался руками за края ванной, чтобы хоть как-то держать себя в руках. – А-а…!
И вот, когда украинец в очередной раз провел языком по всей длине члена, Арловский выгнулся под неестественным углом, отчаянно хватая ртом воздух:
- ОЛЕГ! – вязкая сперма выстрелила в рот Брагинского, и он без колебаний проглотил ее. Беларусь тяжело дышал, словно выброшенная на берег рыба. – Брат, ты… - просипел он, едва отойдя от оргазма, - …зачем?..
- Тише, братик, тише… - нашептывал Брагинский, притягивая вновь резко ослабевшего белоруса к себе. - …Ты болеешь. Не сейчас нам разговаривать.
После этого Украина взял в руки душ и спокойно, словно ничего и не произошло, принялся домывать брата.
Николай сильно смутился. Как это понимать?
Но тот прилив сил, что он испытывал по началу, уже прошел, и его недомогание вновь дало о себе знать. Поэтому он смиренно оставил эти мысли при себе и решил, что потом обязательно поделиться ими с Олегом. Потом, но не сейчас.
А Украина все продолжал омывать тело брата горячей водой и нашептывать разные, но приятные глупости; о том, как любит, о том, что не отпустит… И Николаю это очень нравилось. Ему казалось, что так хорошо ему не было еще ни разу в жизни… Но все же одна, всего лишь одна мысль испортила ему это ощущение счастья.
Россия.
Стоило белорусу вспомнить о нем, как его с головой накрыло чувство вины. Разумом он понимал, что ни в чем не виноват перед ним, и что ничем ему не обязан, и что Иван даже будет счастлив за него, но все же… Арловский просто никогда не думал, что может быть счастлив с кем-то, кроме России!
А потому счастье на стороне никак не давало ему покоя, оставляя в душе горький осадок…
---
Утро.
Арловский проснулся на кровати, укутанный в одеяло и халат. Горло нестерпимо болнло, и от этого очень хотелось выпить что-нибудь горячее. Чай, кофе, водку – неважно.
Беларусь хотел, было, вылезти из-под одеяла, но стоило ему высунуть ногу на воздух - все тело тут же сковал озноб, а потому идею самому отправиться на кухню Николай отверг. Он залез обратно под одеяло, лишь бы избавиться от этого противного ощущения холода вокруг.
По кусочкам к нему возвращалась память. Ночь, выпивка, драка… А потом все словно в тумане: поцелуй, ванна, удовольствие… все это смешалось в единое воспоминание, которое он не мог описать.
В этот момент в дверях спальни появился Украина:
- А, братик уже проснулся? – Брагинский сел на край кровати, погладив поверхность теплого одеяла. – Как ты себя чувствуешь?
- Нормально, - улыбнувшись, прохрипел белорус. Но на самом деле ему было противно с себя.
Как он мог?! Он чуть не изменил! Он чуть не предал… кого?

Для Николая Россия всегда был мечтой. Единственной. Он всегда думал, что как только Иван согласиться быть с ним – все сразу же станет как в сказке.
Только с Россией он будет счастлив.
Только с Николаем будет счастлив сам Россия.
Арловский повторял себе это как молитву, каждый день. Неделями, месяцами, годами… А что теперь? Что стало с его мечтой?
Но все же Беларусь понимал, что в нем действительно что-то изменилось. Раньше он никогда не ставил под сомнение свои убеждения… Раньше. Не теперь.
Но одних сомнений все равно было недостаточно, чтобы отказаться от Ивана.
…Недостаточно, чтобы отказаться от мечты.

- Эй? – Украина щелкнул пальцами перед носом Беларуси. – Братик? Ты о чем задумался?
- Я… Да так. Ни о чем, - соврал Николай, плотнее закутываясь в одеяло.
Он обязательно подумает над этим позже, а сейчас… сейчас ему хотелось только хорошенько отдохнуть. Тем более, рядом с ним находился человек, который, возможно, любит его больше всех. – Ни о чем, Олег… ни о чем…

Продолжение следует...