"На ощупь" 23 часть

[TWind]

Автор: TanyaWind
Бета: А нету беты...
Название: На ощупь
Вычитка: не вычитано
Пейринг: Россия/Англия, Америка, Канада, Франция намек на Америка/Канада и Америка/Россия
Рейтинг: R
Жанр: Слеш (яой), Романтика, Ангст, POV
Дисклеймер: я не я, и трава не моя...
Саммари: Из-за очередной выходки Америки, Россия и Англия оказываются закрытыми в холодном подвале. Без света. Наедине. Как может измениться из судьба после этой встречи?
От автора: Фанф изначально расчитывался на 3-4 главы, но потом все как-то завертелось-закрутилось, и я не смогла удержаться от того, чтобы засунуть персонажей в поломасштабное приключение))
Предупреждение: ООС




К вечеру того же дня мы с Россией уже садились в вертолет. И не смотря на то, что Ваня ничего не говорил, я видел в его глазах искренний, детский восторг, и от этого сам начал немного волноваться: сердце забилось быстрее, а ладони вспотели. Но даже несмотря на это приятное ощущение предвкушения, где-то в отдаленном закоулке моего разума вертелась мысль, что что-то тут нечисто… Ну не мог я поверить в бескорыстность Франции! …Увы, но сказывалась многовековая неприязнь к этому склизкому земноводному. И я сдерживал свои подозрения только из любви к Ивану, потому что мы с ним итак достаточно натерпелись.
Наконец, винты вертолета активно закружились, и ветер растрепал волосы всех провожающих. Я выглянул из кабины, махая рукой тем ребятам, что спасли нас из гостиницы:
- Эй! – женщина, водитель и юный паренек, с неизменным КПК, сделали шаг вперед. – Да, вы!
- Что, сэр? – поинтересовался юноша. – У вас какой-то приказ?
- Да нет! – ответил я, стараясь перекричать шум винтов вертолета. – Я просто хотел сказать вам спасибо!
- Служим Королеве! - ответили все трое, отдав мне честь. – Надеюсь, мы еще увидимся!
- Я тоже! – но тут дверца передо мной захлопнулась.
- Удачи вам, мистер Керкленд! – приглушенно прокричала женщина, будучи снаружи, и наш вертолет оторвался от земли.

Я проводил взглядом базу тайной полиции, медленно исчезающей из поля зрения, и мне даже немного взгрустнулось… столько новых ощущений: переплетение любви, отчаяния, адреналина и страха. Думаю, все это я запомню надолго, да…
Я повернул голову на Россию: тот тоже смотрел в окно на синеющий океан. И все-таки, он очень красивый… Иван, я имею ввиду. Хотя океан тоже ничего.
…Четкий, но плавный изгиб скул, нос с горбинкой, чуть пухлые бледно-розовые губы и мягкие волосы… странно, что это так близко сумел рассмотреть и возжелать только я.
Спустя пару минут, Брагинский все-таки заметил, что я откровенно рассматриваю его и окинул меня беглым взглядом:
- Что? – его брови немного приподнялись.
- Да нет… Ничего, - едва заметно улыбнувшись, ответил я. – Я просто рассматриваю то сокровище, которым я теперь обладаю.
Россия смутился и вновь отвел взгляд на окно:
- Я не сокровище, можешь поверить на слово… - пробормотал он.
- Я тоже, - моя улыбка стала немного шире. – Но мы все-таки вместе?
- Да, - Иван согласился и, проведя пальцами по моей щеке, тихо усмехнулся. – Мы вместе. Два одинаковых не сокровища…
Я прислонился на его плечо и прикрыл глаза:
- Рад, что хоть тут мы похожи.
- Да уж… - протянул Ваня. – А если ты еще вернешь мне беглых олигархов, то цены тебе не будет…
-Брагинский! – я несколько возмутился, ибо я тут романтику навожу, а он все портит со своими тараканами! – Опять ты за свое?!
- Не, ну а вдруг? – мило улыбнулся Россия. – Я был бы не против…
Я демонстративно отвернулся к окну, на что Иван вздохнул и обнял меня за плечи:
- Ладно тебе… ты мне и так нравишься.
Еще пару минут я возмущенно фыркал и метал взгляды на воду, но это теплое дыхание в шею… оно сводило меня с ума. Я немного подался назад, чтобы получить легкое прикосновение чуть влажных губ к области за ухом.
Приятно…
Ох, Иван, ну и скользкий же ты тип… такой подлиза, что иногда это даже раздражает. Уж и позлиться на тебя нельзя по-человечески!
- Дурак Ваня… - прошептал я, после чего губы русского легко скользнули вниз, вдоль шеи. – Дурак, дурак…
Эта детская дразнилка в купе с поцелуями, наверное, выглядела так вызывающе… мне даже стало жарко. Тут рука Ивана съехала вниз, прошлась по моей груди и легла на пресс, поглаживая область вокруг пупка.
- Не соблазняй меня, - тихо, на выдохе проговорил Брагинский. – Когда ты злишься, я на все готов, лишь бы ты вновь обнимал меня, как ты это обычно делаешь…
Я вздрогнул, вцепившись пальцами в его ладонь:
- Прекрати, Иван… Не то место, не то время… - но в ответ Россия прижал меня к себе так сильно, что мое простреленное плечо вновь заболело и, кажется, даже закровоточило. – В-ваня… мне же больно…
- Ты не должен злиться на меня, иначе я могу причинить тебе... вред. Просто я уже не смогу смириться с твоей обидой…
Внутри меня в этот момент все перевернулось от страха. Я попытался вырваться из захвата, но Брагинский держал действительно крепко.
- И… Иван… отпусти… Я… я не злюсь на тебя, правда… Отпусти… - тихо прошептал я, а затем пересилил себя и, повернув голову, посмотрел России в лицо: к моему огромному удивлению, в его фиалковых глазах стояли слезы; он действительно не хотел делать мне больно. И поэтому уже спустя секунду я был освобожден из стальных тисков.
Пока я отходил от нахлынувшего страха, прошла пара минут, но когда я, наконец, решился взглянуть на Брагинского, оказалось, что тот отвернулся к окну, специально, чтобы я не видел его лица.
Немного поколебавшись, я коснулся его плеча:
- Иван? – как ни странно, чувство вины клокотало именно в моей груди, хотя… с чего бы это? – Ваня… - Россия судорожно втянул воздух, когда я обнял его за плечи со спины. – Все хорошо, правда…
- Я знаю, - вздохнул он, не отрывая взгляда от воды. – Просто… я теряю контроль, когда происходит что-то неподвластное мне. Можешь называть это сумасшествием, если хочешь, но это факт.
Я отвечать не стал, лишь плотнее обвил руки вокруг его шеи. Я же знал, на что шел, когда завязал эти отношения.
…Знал ведь?
Да, скорее всего. И поэтому приму все как есть.
- Это не сумасшествие, - твердо сказал я. – В этом я уверен. Не знаю, как это назвать по-другому, но…
Тут Россия неожиданно повернулся в объятьях лицом ко мне:
- …любовь, может быть?
Я обомлел, раскрыв рот в беззвучном изумлении.
Значит ли это… что он только что признался мне в любви?
Но поразмыслить над этим я не смог, потому что Россия плавно притянул меня к себе, вновь целуя.
И тут я точно решил для себя, что это действительно сойдет за признание, которое мне так хотелось получить.

В этот момент из-за перегородки водительского кресла послышался мужской голос:
- Мы подлетаем, шеф!

…И-и-и снова нас прерывают. Почему же я не удивлен?
Черт, если нам еще хоть раз кто-нибудь помешает и после того, как мы приедем на Сейшелы, то я лично придушу этого «кого-то». Ну сколько можно?!
Вот, клянусь, как только мы прилетим, нам ничто не посмеет помешать, будь то цунами, землетрясение, нападение инопланетян или вся эта гоп-компания: Франция, Америка или Германия (которому я, кстати, обязательно тоже подложу свинью. Например, выложу на всеобщее обозрение те фотографии, что я как-то «одолжил» у Пруссии. Главное, записать это где-нибудь).

Итак, мы с Ваней наперегонки прилипли к окну, вожделенно рассматривая белый песчаный берег острова.
- Какая красота! – не удержавшись, воскликнул Россия.
Да, Сейшелы действительно выглядели просто великолепно. Я так давно тут не был, подумать только… но все равно прекрасно все помню, еще со времен пиратства. Если бы меня сейчас спросили, я бы безошибочно указал любой тайник, любую кладовую на этом острове. Это как с таблицей умножения или алфавитом, стоит один раз выучить – запомнишь на всю жизнь.
Вертолет пролетел над линией берега, затем над небольшой пальмовой рощей – и нашему взору открылась роскошная белоснежная вилла, выдержанная во французском стиле: витые столбы, золоченый орнамент и розы. Огромное количество роз. Белые, красные, желтые, розовые, оранжевые и те самые, радужные, которые всего пару месяцев назад вывели в Голландии – они украшали все, каждый уголок двора Франциска. Не скажу, что я являюсь ценителем всей этой помпезности и праздности, будучи приверженцем минимализма, ну, или готики на крайний случай, но нужно признать - вкус у Бонфуа определенно есть. И даже если все это не близко моему сердцу, то Иван, судя по сверкающим огонькам в его глазах, в самом настоящем восторге.
- Артур! Ты только взгляни! – говорил он мне, указывая на какую-то деталь здания. – Точно такое же было у меня в Летнем Дворце! Ох, ты себе даже представить не можешь, какие там проводились балы!…
- Почему же? Могу… - улыбнулся я. – Но я не очень любил их…
- Как? – изумился Брагинский. – Балы – это же так здорово! Музыка, смех, накрахмаленные юбки дам и матовые пиджаки кавалеров… Иногда я даже скучаю по всему этому… - но тут его внимание привлекла очередная деталь облицовки здания. – Нет, ты посмотри, какая красота!
Я сдержанно улыбнулся, пытаясь понять, куда мы приземлимся. Долго гадать мне не пришлось, потому что вертолет начал снижаться прямо во дворе особняка и через пару минут мы уже смогли открыть двери кабины вертолета.
Когда я ступил на дворовую плитку, то полной грудью вдохнул влажный морской воздух. Как же хорошо… и пусть я сам живу в постоянном окружении океанов - это совсем другое…
- Хей, мистер Керкленд! – окликнул меня летчик и бросил мне в руки крупный конверт. – Вам месье Бонфуа просил передать, когда мы прибудем… - я ощупал кажущуюся абсолютно безобидной бумажную поверхность. Вроде ничего такого… Открыв его, я обнаружил ключи, деньги и то, что у меня язык сказать не поворачивается. Но это же Франция. Поэтому сдержанно кашлянув, я вновь повернулся к пилоту. - Итак, на этом мои обязанности, кажется, закончились, поэтому я полетел обратно на базу. Будут ли еще какие-то указания, сэр? – спросил мужчина.
- Нет, вы можете быть свободны, - ответил я.
- Был рад знакомству, - добавил он.
- Да, я тоже…
После этого дверь в кабину закрылась и спустя незначительное время мы с Ваней остались одни.

Два дня спустя…

…Вы знаете, что такое разочарование?
Разочарование – это когда человек, для которого ты прошел воду, огонь и медные трубы, оставшись с тобой наедине на великолепном, романтичном острове, где вокруг нет ни души, практически не смотрит на тебя.
Брагинский.
Гребанный Брагинский.
Я, черт бы его побрал, сделал все, что только можно и нельзя, ради того, чтобы остаться с ним наедине, а он… плавает! Эта русская бледная поганка днюет и ночует на пляже!
А я?
А что я, действительно?
Я сижу в доме, сверля эту наглую русскую рожу испепеляющим взглядом из окна второго этажа. А он и в ус не дует! Плавает, загорает, песчаные замки строит… СКОТИНА!
Но я в беззвучном возмущении всего лишь пнул подушку и, уже в который раз за эти два дня, побрел на кухню, в надежде заглушить внутренний, душевный голод…

…Я безынициативно уплетал вторую миску шоколадного мороженого, когда услышал, как хлопнула входная дверь – скорее всего это Иван, наконец-таки, на сегодня вернулся с пляжа и, шлепая влажными босыми ногами по мраморной плитке, направился в душ.
Ах, как бы хотелось мне после этого скрутить Брагинского, связать, дотащить до спальни и, предварительно прицепив наручниками к кровати, заставить сделать уже хоть что-нибудь… А что? Скрывать то, что я летел сюда в надежде заняться с Иваном любовью, просто нет смысла. Это самый, что ни на есть, очевидный факт. Но факт трудновыполнимый, ибо русский безнадежно влюблен в пляж.
Так что же мне делать?...
Эх…
Хотя, погодите. Как там говориться? «Если гора не идет к Магомеду, то Магомед идет к горе», да?
Ну, так берегись, "булыжник", я к тебе ТАК приду, что мало не покажется!

Продолжение следует...